Ранняя смерть - стр. 20
– Ты это мне, что ли, умник?
Мальчишки оторвались от игры. Один, рыжий, долговязый, зажав мяч под мышкой, двинулся вместе с остальными к Бену. Бен стоял руки в брюки, дожидаясь, когда они приблизятся. Остановившись в трех метрах от Бена, толстый стукнул себя кулаком в ладонь, словно разогреваясь для предстоящей разборки с фраером: сейчас, дескать, отделаем тебя по первое число!
– Ну, чего? – прогундосил толстый. – В морду захотел?
Остальные захохотали.
– От тебя, что ли? – ответил Бен, подпуская рабочего акцента.
– Смотри-ка – джорди в Крейгмилларе! – хихикнул один из ребят.
– Джорди, да не совсем, – подтвердил Бен, не спуская глаз с толстого. – Ты знаком с этими, из фонда? – спросил он, обращаясь только к нему, чтобы показать, что уважает его и признает за главного.
Это сработало. Толстый отодвинул других и выступил вперед:
– Кто спрашивает и по какому поводу?
Бен еще глубже засунул руки в карманы и принялся водить носком ботинка по земле:
– Да вот, понимаешь, мне надо о них написать статью.
Он помолчал, как бы смутившись, и уже через две секунды они на это клюнули. Раздались свистки, крики «Ну и фигня!» и возгласы «А на фиг это надо!». Дав им поглумиться вволю, Бен прервал дружный хор юных пофигистов:
– Да вот. Хотелось бы все-таки.
– Никак, блин, ты из газеты? – спросил толстый.
– Или с телевидения? – вставил другой.
– Ой, не могу! С телевидения! – зашелся в издевке хор.
– Ладно, ребята, будет вам! Я бы мог поступить в газету, но шеф сказал, чтобы сперва я представил очерк. Как пробную работу. А иначе мне ничего не светит.
«Вы только гляньте на него! Карьерист фиговый!» и «Чушь собачья!» – только и разобрал Бен в поднявшемся гаме. Всем видом он изобразил неудачника, понимающего свое поражение. Для этого он вынул руки из карманов и помахал ими перед собой, как бы защищаясь от нападения.
– Ладно, ладно! Я все понял, – сказал он и повернул назад.
Удаляясь по дороге и раскидывая на ходу попадающиеся под ноги камешки, он в душе опасался, что сблефовал неудачно (ребята оказались слишком ушлыми, из него получился плохой актер, он слишком стар для того, чтобы они им заинтересовались, – можно было назвать тысячу причин), как вдруг сзади его окликнул толстый:
– С чего ты выбрал этих, блин, из благотворительного фонда?
Бен обернулся. Кроме толстяка, за ним последовал долговязый рыжий парень с футбольным мячом. Бен опустил глаза, вычерчивая носком ботинка круги по земле:
– Подумалось, что это подойдет…
– Сколько дашь, если мы поможем тебе? – спросил толстый.
Его рыжий приятель подтолкнул его локтем:
– Слышь, Джейми, ему же нечем платить. Он сам сказал.
Хорошо, если бедняге еще предстоит ломка голоса.
Джейми бросил на Бена вызывающий взгляд:
– Знаешь, старик, чтобы получить что-то, надо вкладываться. Если мы согласимся тебе помочь, то за это по справедливости полагается оплатить.
– Заплатить, – рыжий парень поправил ошибку еле слышным шепотом, так что его дружок ничего не уловил.
Бен весь перекосился, погладил себя ладонью по подбородку:
– Уф, деньги… И сколько же за это, по-твоему, надо?
– Двадцать!
Толстяк Джейми бросил на приятеля торжествующий взгляд.
– Двадцать!
– По двадцать на нос.
– Не получится.
– Тогда скажи, что получится.
Поторговавшись, Бен сбил цену до десятки на нос. Он боялся, что они дернут от него, как только получат в руки деньги, но они остались и никуда не сбежали.