Рамиль - стр. 55
- Догадайся...- отвечаю дрогнувшим глухим голосом, выдающим меня с головой. В комнате становится ещё на градус жарче. Мне кажется, или в воздухе плывёт марево, как над раскаленным асфальтом?
-Ну...- Рам подаётся ко мне через стол, сжигая помутневшим взглядом. Хрипло роняет слова, - Вряд ли классический БДСМ...Скорее что-то на грани и без стоп- слова. Чтобы и без выраженной боли, но и без контроля...Да, Лен? Наручники, грубые захваты, повязка на глаза, шлепанье, анальные пробки с камешками и заячьими хвостиками, может, большой резиновый член...
Рамиль замолкает, в упор уставившись на меня. Отслеживает реакцию. А я ловлю себя на том, что часто коротко дышу через рот, и между ног разбухает горячая пульсирующая тяжесть. Как он, блин...Как? У Рама расширяются зрачки, потому что он правильно понял мой немой ответ.
- Большой резиновый член тебе бы в рот, чтобы помолчал хоть чуть-чуть,- шепотом огрызаюсь на автомате, но мы оба в курсе, что слова уже не имеют значения.
Рам расплывается в ответ в ленивой улыбке.
- Это уже что-то из женского доминирования, а я, прости, Алён, совсем не любитель. Разве что лет через пять, когда совсем скучно станет в супружеской жизни, можем попробовать...- пока он говорит, привстаёт с места. Хочет подойти...
- У нас не будет пять. Год и "пока - пока", - зачем-то напоминаю я. По телу расползается чувственная лихорадка. Он сейчас приблизится и...
Но Рам вдруг меняется в лице и садится обратно. Выражение глаз с тягучего, возбужденного сменяется на отстраненное и задумчивое.
- Ну да, точно, - медленно кивает Керефов, снова беря чашку и допивая остатки кофе.
Я недоуменно моргаю. Повисает неуютная, такая странная после нашей пошлой болтовни тишина. Я не понимаю...
- Ты всё? - через полминуты интересуется Рамиль, откидываясь на стуле.
- Да, пошли...
- Тебя отвезти?
- Нет, конечно, я на машине. У меня там реквизит всякий и вообще...
- Ясно. У меня завтра дел много,- ровно продолжает Рам, вставая и относя грязную посуду в раковину,- Но будет окно с двух до четырех примерно. Можем в ЗАГС съездить, если в центре какой-нибудь.
Меня словно ледяной водой обдаёт. Я не самый романтичный человек на свете, но всё же будничный, подчеркнуто равнодушный Керефовский тон режет по- живому. Между делом, блин...Какой-нибудь...
- Давай на Ваське? - тоже встаю и наклоняюсь над столом, убирая, чтобы скрыть выражение своего лица. Руки слабо потряхивает.
- На Ваське так на Ваське, подойдёт. Скинешь адрес.
***
Оглядев парковку у ЗАГСА на Капитанской и не заметив ни мустанга, ни дискавери Рамиля, набираю смс.
Л.: Привет, ты где?
Р.: 15 мин
Прилетает через секунду.
Тоскливо вздыхаю, откидываясь в автомобильном кресле. Идиотская ситуация. Поджидаю у ЗАГСА не горящего желанием и опаздывающего жениха. От этого не пахнет, а просто разит истинно- женским отчаянием. Прощай, гордость... Ладонь машинально накрывает живот, и я замираю на пару секунд, прислушиваясь к себе. Иногда мне до сих пор сложно поверить...Тем более, что чувствую я себя отлично. Никакой тошноты нет и в помине. Разве что сонливость и лень...Но это моя обычная реакция на стресс. Так что, учитывая ситуацию, меня бы и без беременности всё время тянуло залечь в спячку или притвориться мёртвой.
А ещё я сама не понимаю, как умудрилась поддаться уговорам Рустама Зурабовича. Он меня словно в транс ввёл своими рассуждениями. Ещё позавчера в это же время мы ехали с Рамилем загород с твёрдой уверенностью, что его родня не сможет на нас повлиять, а сейчас я терпеливо поджидаю Керефова у ЗАГСА. Никто не дал мне и секунды подумать...Так что думать самостоятельно я начала только сегодня, когда проснулась ближе к полудню после вчерашнего затянувшегося и очень уж хлопотного банкета. И вот уже пять часов к ряду разрываю себе мозг сомнениями и страхами. И решимостью тоже...Решимостью попробовать и дать нам шанс. Слова Рустама Зурабовича стояли в мозгу на нескончаемом повторе, оглушая. Кажется, я уже выучила их как мантру, но всё равно возвращалась к каждой фразе, скрупулёзно препарируя её и выискивая для себя дополнительный смысл. Его внимательные и строгие, слегка потухшие от времени, глаза словно отпечатались на внутреннем веке, планомерно просверливая дырку в моём черепе и закладывая туда то, что нужно было старому Керефову.