Радуга - стр. 24
Она повернулась к Аполлинарию: тот уже самым волшебным образом сервировал стол. Коньяк, вино, дымящийся кофе, молоко, шоколад, гроздь винограда, холодная говядина со специями, нарезанная тонкими ломтиками.
– Как это Вы успели? – удивилась Саша.
– Я Вам говорил: все достижения прогресса на нашей службе. Прошу Вас, присаживайтесь и давайте поговорим по существу дела, ради которого я Вас пригласил, а Вы, собственно говоря, здесь и оказались.
Кофе был замечательным, одной крошечной чашечкой ограничиться было невозможно, но это не вызывало сложностей: он доливался неизменно горячим и таким же ароматным.
– Итак, Александра Александровна, могу ответить лишь на один Ваш вопрос, далее я буду уже блюсти профессиональный интерес, но право выбора поведения – за Вами. Или Вы решитесь работать у нас, либо не решитесь работать у нас.
Коньяк, кофе, пустота вокруг – не очень располагающая атмосфера для бесед про работу, Саша ощутила некоторое беспокойство.
– Что имело место? – спросила она, хотя, наверно, надо было задать какой-нибудь хитрый вопрос, эдакий, с подковыркой, чтобы можно было как-нибудь прояснить для себя ситуацию, настроиться на поиск выхода с минимальными неприятностями.
– Радуга, – ответил Аполлинарий. – Да, именно, Радуга, Александра Александровна. А теперь Вы можете спокойно, попивая кофе с коньяком, послушать меня. Вам необходимо будет сделать выбор прямо сегодня, точнее, в течение этого часа, пока у Вас не закончился обеденный перерыв. У меня попросту нет времени ждать дольше. Самое ценное – это время, никак нельзя его упускать.
Тут где-то за стеллажами послышался звук открываемой двери, который можно спутать только, разве что, с шумом, издаваемым закрываемой дверью. Сейчас же прямо к ним вышел невысокий светловолосый очкастый парень неопределенного возраста. Ему могло быть и двадцать лет с таким же успехом, как и тридцать, джинсы, кроссовки и белая рубашка с красной жилеткой были демократичны в любых возрастных пристрастиях. Он не был ни толстым, ни худым, лицо, расплывшееся в дружелюбной улыбке, вызывало ассоциации, почему-то, с кроликом.
– Простите, – сказал он. – Я иду на обед, если не возражаете.
– Вот, один из наших сотрудников, – указал ладонью Аполлинарий. – Саша Степченков из Петрозаводска. В этом месяце ему выпало караулить здесь наши сокровища.
– Вы имеете в виду Дуремара, конечно, – парень протянул Саше руку. – Можно просто Шурик, очень рад.
Представляясь и пожимая протянутую руку, Саша испытала какое-то облегчение, все-таки здесь люди работают, а не только странные Аполлинарии с облезлыми собаками.
– На нас лежит огромная ответственность, – начал Аполлинарий, когда Шурик умчался на свой обед. – Мы работаем уже так давно, что система наша отлажена и безотказна. Мы не работаем ни с одним из правительств, ни с какими коммерческими структурами.
Далее он поведал, что никаких особых требований к кандидатам на работу у них нет. Нет надобности в выдающихся физических возможностях, в случае необходимости полезные навыки разовьют в кратчайшие сроки специальными упражнениями, вот только умственные способности должны быть несколько выше, чем у обычных выпускников вузов. Имеется в виду – способность анализа в любых, порой – экстремальных, ситуациях. Голова должна работать всегда, плюс еще возможность найти подход к любому человеку, но этому тоже учат, так что все в порядке. Жалованье – весьма достойное, листок с цифровым обозначением оклада моментально возник из ящика стола, причем уже со всеми реквизитами Саши, требовалось только подпись.