Радость и грусть бытия - стр. 9

(В тени +33 градуса)

Ультрамариновое утро.

И синий кобальт меж ветвей.

Для тех, кто к ночи не был мудрым,

Не будет утро мудреней.

И новый день в жаре и поте,

Как предыдущий, пролетит.

Людей в реке, как груш в компоте, –

От девяти до девяти.

Распят телами местный пляжик,

Кишит, орёт, визжит река.

А тот, кто лыка уж не вяжет,

Лежит «цыплёнком табака».

Краплак и кадмий, окись хрома[10], –

Пестрит, жужжит весь пляжный рой.

Народ бежит к реке из дома,

Гоним нещадною жарой.

До синих плещутся мурашек,

Мелькают юркие мальки –

Детишки в речке, а мамаши

Готовят снеди им кульки.

Какой-то дурень оголтелый

На всю приёмник врубит мощь.

Ум перегрет и в ссоре с телом.

И завтра нам не светит дождь.

Жара. Жарища, как в пустыне.

Полýденный, без ветра зной.

К закату чуть народ остынет,

Гуськом потянется домой.

Чуть меньше дома – двадцать восемь.

И есть не хочется, но – пить.

В жару невольно вспомнишь осень. –

Жди, будет повод погрустить.

Оставь «филиппики»[11] на осень:

Дожди и холод ждут нас в ней.

Раскинет ночь всю в звёздах простынь.

Пусть утро будет мудреней…

27 мая 2007 г.