Радиус Нестора. Жизнеописание в семи эпизодах - стр. 3
Тот, что был в шарфе, взглянул на компанию, словно высеченную из дерева единым махом притупленного топора, и моментально приметил разные непрезентабельные подробности: шелушение век, подноготные яйца, набедренные вдавления, чечевичный запах, раздавленные мысли, водоплавающий взгляд, потрескавшуюся радужку.
– Ну и… – начал он грубо, но его спутник быстро переложил бумаги в левую руку, а правой придержал за рукав.
– Подождите, подождите, – сказал он быстро и вдруг широко улыбнулся, от чего парк мигом превратился в большой провинциальный театр. – Вы часто здесь бываете? – обратился он к сидевшим, кивнув на Колоду.
Гагарин, который уже пил одеколон, привстал, готовый брякнуть что-то неосторожное и бесшабашное, но Нестор плавно, и вместе с тем очень быстро сказал:
– Случается.
Это прозвучало настороженно, однако вежливо и с достоинством, с намеком на представление говорившего о такой вещи, как временной континуум.
– Ну все же? – не отставал человек с бумагами. – Каждый день? Каждую неделю?
Олег откашлялась.
– Тут всегда кто-то есть, – сообщила она с заискивающими нотками, шамкая и заранее оправдываясь. – Мы культурно сидим.
Очкарик в шарфе злобно вздохнул и начал переминаться, словно догадавшись, что выражение «культурно сидим» подразумевает для говорящего равную возможность «посидеть некультурно».
– Что ты мне этих показываешь, – вмешался он в назревающий диалог. – Вымести их отсюда к собакам. Здесь парк будет нормальный! Парк! – закричал он почему-то Натоптышу. – Вы что, не видите, что ведутся работы? Идет реконструкция! Здесь дети будут гулять! А ну…
– Сидите, сидите, мужики, никто вас не тронет, – быстро возразил второй, взял нервного товарища за талию и быстро повел из Радиуса. – Сидите, отдыхайте, ничего вам не будет! – крикнул он на прощание через плечо упиравшегося очкарика.
Нестор, глядя в землю, доброжелательно покивал. Олег завела руку за спину и выставила на свет бутылку, припрятанную при появлении чужаков. Она спрятала вино машинально, подспудно зная, что, коли уж решатся пришельцы отнять его и выпить сами, то никто и ничто не сможет им помешать. Да и прятать было бессмысленно, потому что и так все понятно. Натоптыш сидел, как мозоль, будто обитый каким-то быстро схватывающимся клеем столярного цвета. Гагарин томился, искоса поглядывая на вино.
– Начальство, – оскалилась Олег. – Дети у него будут гулять! Козел умственный.
Нестор задумчиво следил, как в тени, под лопухами, рвёт комаров. Наконец, он предложил:
– Давайте, что ли, пока они не вернулись.
И вынул из-за пазухи промышленный эквивалент откачанной крови. Малый Радиус ахнул, захваченный изобилием.
– Ну, – восхитился Натоптыш, – сегодня-то уж мы тебя, братка, послушаем. Сегодня ты будешь в ударе!
– Да, – согласился Нестор, почесываясь под шапочкой. – Мне пришел в голову героический эпос, я вам его перескажу. Давайте начнем с олежкиного, – и он кивнул на откупоренную бутыль.
Взволнованный Гагарин, не в силах сдержать свои чувства, заходил кругами, а на Колоде, словно опята, выросли подержанные пластиковые стаканчики.
Если бы какие-нибудь дети, случись им играть близ кустов, проявили достаточную усидчивость и слушали внимательно, то им бы открылись начала садово-парковой космонавтики. Потому что комментарии Гагарина, летевшие из кустов, были краткими, доходчивыми и познавательными.