Рабыня по имени Бенун - стр. 20
Бенун от ярости чуть не задохнулась и впервые ощутила, что в глубине ее сознания что-то сдвинулось и зажило своей жизнью. Это нечто питалось ее энергией, не лишая Бенун сил, а напротив, делая ее другой. Бенун "кормила" это существо своей ненавистью, беспомощностью и жаждой мести.
Глава 7.
Представить нечто подобное там, откуда Бенун родом, было невозможно. Ее племя, хоть и враждовало с соседями, конкурируя за источники воды, к детям относилось бережно, видя в них будущее. Детей могли выкрасть, чтобы воспитать, как своих. Но чтобы убить, да еще помучить перед этим напотеху другим детям – немыслимо.
Детских праздников, как таковых, в ее деревне не было, как и конфет – с этими «достижениями» цивилизации белых Бенун познакомилась только на плантациях. Зато, когда устраивались общие праздники у нее в деревне или у дружественных соседей, дети веселились вместе со взрослыми: соревновались в меткости и ловкости, подражая лучшим в племени, намечая свою роль на будущее в зависимости от способностей и старания.
Бенун была совсем маленькой, но уже добилась заметных успехов в метании ножей. Однако, самым важным ее достижением считалось умение «заговаривать» раны. Этому она научилась у бабушки, которая ее воспитывала с тех пор, как Бенун осталась сиротой.
Воспоминание о матери кольнуло в сердце…
Однажды она поймала на себе взгляд внимательных, узких и черных, как ночь глаз Мангу. Бенун смутилась.
– «Почему он смотрит на меня? Потому, что я самая красивая? Или потому, что самая меткая?"
Мангу ей тоже нравился, но не потому, что он самый красивый, были и получше. Когда он смотрел на нее, Бенун чувствовала себя особенной.
– "Как бы узнать, что именно Мангу увидел во мне такого, что даже бабушка заметила? Если ему нравится моя меткость, то стоит мне промахнуться и он меня разлюбит. Никто не может всегда быть лучшим, чтобы его любили! Все силы будут уходить только на это. Такая борьба мне ни к чему".
В рассудительности Бенун тоже была особенность ее натуры, которую с удовлетвтрением отмечала бабушка и гордилась, повторяя про себя:
– "Голос крови. Наша! Будущая абоса"
– Кто такие абоса, бабушка? – спрашивала Бенун. Бабушка важно поджимала губы и хранила молчание. Бенун понимала, что абоса это тайна и не приставала.
За меткость Бенун прозвали «Летящим когтем» , что мало подходило для девочки, но сын вождя, Мангу, который был немногим старше Бенун, смотрел на нее с восхищением. Бабушка все замечала и шутила: – Собирается быть вождем, а уже готов повиноваться тебе, как твой пленник. Бенун строго смотрела на ее, а сама подумала: – "Стать женой вождя – это честь. Но я не хочу быть лучше Мангу! И не хочу, чтобы он выбрал меня только потому, что я самая остроглазая!"
Бенун решила испытать Мангу и начала нарочно проигрывать в спорах на то, кто сделает больше всех метких бросков. Над Бенун уже посмеивались, что она «окосела на один глаз потому, что слишком много смотрела кое на кого». Так и есть – она украдкой поглядывала на Мангу, хотела понять, стал ли его взгляд менее ласковым и отмечала – Мангу все тот же и от того, как он на нее смотрит, у нее сладко замирало сердце, хотелось петь и делать глупости. Промазав в очередной раз, она весело рассмеялась. Такая реакция на неудачу удивила всех, кроме бабушки – она видела Бенун насквозь.