Работа над ошибкой - стр. 53
«Все это уже было», – вдруг подумал Времянкин. Каждая ложка горохового супа в этих безусловных обстоятельствах, как очередная страница фотоальбома, погружала его в прошлое. Он вспоминал. Не что-то конкретное, а ощущения. Каким он был, как чувствовал вкус и запах, как слышал. И даже как подносил ложку ко рту. Детали накачивали его воображение. Ощущения стремительно усиливались, наслаивались на реальность, накрывая Эмиля с головой. «О нет. Так не пойдет. Нескончаемое дежавю. От этого можно сойти с ума. Нужно отвлечься, – подумал он. – Нужно срочно переключиться».
Времянкин увидел в глубине зала Родиона. Тот сидел в компании двух сверстников. Они оживленно обсуждали что-то. «Подойти? – подумал Эмиль. – Рядом свободное место как раз. Это не запрещено, интересно? С другой стороны, чего тут такого? Ну, подойду. И что? В истории человечества всегда находились люди, которые могли взглянуть на заведенные порядки под другим углом. Они просто задавались вопросом: «Почему так?» – и это сомнение ложилось в основу прогресса. Сегодня я буду этим человеком. Усомнюсь в порядке, пожалуй. Подойду». Мальчик огляделся по сторонам, сполз со стула, стянул со столешницы тарелку со вторым блюдом, вилку и направился к племяннику.
– Эмиль! – окликнула его Елена Евгеньевна.
Времянкин остановился и посмотрел на учительницу через плечо.
– Ты куда? – спросила она.
– Я? Туда.
Эмиль кивнул в сторону Родиона и, не дожидаясь реакции Елены Евгеньевны, продолжил идти куда шел. С каждым шагом внутри мальчика разрасталось новое сомнение: «Ну, кто меня тянет? Зачем нужны эти провокации? Не лучшее время для скандалов. Это мое упрямство. Желание самоутвердиться на пустом месте…»
– Не урони тарелку, – напутствовала Елена Евгеньевна. – Пожалуйста, – через паузу добавила она.
Этими словами учительницы, брошенными вслед бунтарю, благополучно завершилась маленькая революция Времянкина. Он улыбнулся.
Эмиль остановился у стола, за которым сидел Родион. Приятели племянника тут же уставились на странного первоклашку.
– Тебе чего? Потерялся? – спросил упитанный паренек, сидевший напротив Родиона.
В его тоне ощущалось высокомерие. Его деловитая физиономия намекала на некоторое превосходство перед мальчиком помладше.
– Можно к вам? – спросил Эмиль.
– Ваши едят в другом конце. Оглянись, – буркнул тот же мальчик.
В ответ Эмиль снисходительно улыбнулся. Ему казалось странным, что разница в два-три года в этом возрасте может служить препятствием на пути к общению. Во взрослом мире на подобное расхождение мало кто обратит внимание. Но здесь, похоже, дела обстояли несколько иначе. Пара лет – это ширина пропасти, пролегающей между первоклассниками и четвероклассниками. Эмиль взглянул на Родиона. Тот, молча, доедал суп. Времянкин поставил тарелку на стол, пододвинул стул и сел рядом с племянником.
– Наглая малышня пошла, – возмутился пухляк и усмехнулся.
На его щеках проявились две круглые ямочки. Не обращая внимания на комментарии, Эмиль принялся за тушеную капусту с котлетами.
– Слушай, парень, – не унимался здоровяк. – Тут взрослые разговаривают вообще-то. Не для твоих ушей это, понятно?
– Отстань от него, Вовчик. Пусть сидит. Это мой родственник, – наконец вмешался Родион.
– Че, правда? – удивился второй приятель – рыжий мальчик в очках.