Пятое время года. Избранное - стр. 35

– А зачем тебе быть со мной откровенной?

– Затем, что я вас совсем не знаю. Лжи и без того хватает, – взгляд её снова опустился вниз.

– И как тебе она?

– Как вредная вкусная пища, перед которой невозможно устоять. Давайте лучше вернёмся к вам, в смысле поговорим о вас.

– Давайте! Только скажите мне, мы на «вы» или уже на «ты».

– Так вы хотели быть кем-то другим?

– Да, я хотел заниматься наукой. Быть светилом.

– Мне кажется, вы могли бы быть солнцем.

– Был бы солнцем, но вставать в такую рань…

– Я тоже не люблю рано вставать. А о чём мечтаете?

– О чём может мечтать препод? О повышении зарплаты.

– Зачем вам столько денег?

– Чтобы сорить.

– Мусора и так достаточно, – достала она из сумочки телефон и посмотрела на время.

– А ваши мечты? – спросил я её уже у самого входа в метро. – Сбываются?

– Сбыт не налажен. Вот мы и пришли. Приятно было познакомиться.

– Так я вам позвоню насчёт кофе.

– Да, конечно! Лучше в конце недели.

Мы обменялись номерами, потом она улыбнулась очаровательно и исчезла.

– Что будем пить? – спросил я, уже покидав в корзинку ветчину, сыр и другую мелочь.

– Может, Мартини возьмём?

– Детка, мне кажется, на Мартини у нас не хватит, деньги забыл в других штанах.

– Перестань называть меня деткой. А стащить слабо?

– Никогда не пробовал.

– Если не считать моего сердца, – Майя посмотрела на меня преданно.

– Извини, купить его было бы для тебя оскорбительно, – взял я бутылку красного Мартини с полки. – А если нас сцапают? У тебя оружие есть? – сделал серьёзное лицо.

– Только моё обаяние, – стала ещё серьёзнее Майя.

– Чёрт, опять будут трупы, – я сунул бутылку за пазуху. – Ты безумная.

– Безумие – это моя форма существования.

Скоро мы подошли к кассе, едва сдерживаясь от смеха.

– Чёрт, что мы делаем? – произнёс тихо, когда кассирша включила свою фонограмму:

– Карта есть? Пакет нужен?

Я лежал на берегу. Было душно. Тёплое море омывало ноги. Волны приятно щекотали ступни, то накатываясь, то отступая, оставляя за собой прохладу прикосновений. Неожиданно мои ноги окутала огромная медуза, склизкая и противная. Они пытались от неё избавиться, но тщетно.

Я проснулся и увидел, что их лижет здоровенный дог. Полчища мурашек побежали от ног к моей голове, будто их войска сдали позиции и бросились со страху в отступление. Катрин в постели не было. Я попробовал втянуть одну ногу под одеяло. Дог недовольно зарычал. Рисковать ногами не хотелось, оставалось ждать. Прошло какое-то время, ноги даже начали понемногу привыкать к ласкам, когда, наконец, ему надоело, он широко зевнул и растянулся в двух метрах от кровати. Я сразу же спрятал влажные ступни под одеяло.

Спать уже расхотелось. Понятия не имел, куда могла деться Катрин. Дог лениво наблюдал за мной, разлив свою огромную морду по полу. Мне дико хотелось отлить. Когда я начал медленно подниматься, пёс навострил уши и дал предупредительный, пролаяв три раза. Пришлось снова замереть. Ожидание Катрин было мучительно, совсем не то, что ожидание её на свидании: там, по крайней мере, можно уйти. Не знаю, сколько прошло времени, как мне показалось, целая эпоха, когда собака вскочила и радостно побежала к входной двери.

– Куда ты ходила в такую рань?

– За завтраком. Любишь булочки с корицей? – протянула она мне на мгновение серый бумажный пакет. Запах свежего хлеба растрогал моё сердце. Потрепав своего дога, Катрин поцеловала его в морду.