Пятницкая. Прогулки по старой Москве - стр. 8

Станция «Новокузнецкая» является первой станцией метро в Замоскворецком радиусе и основным фактором реконструкции Замоскворечья. Это побудило нас посвятить вестибюль станции теме «реконструкция Москвы»».

Станцию создавали в войну – в этом был особый смысл. Таким образом давали понять – и советским гражданам, и вражеской стороне – что никаких сомнений в окончательной победе нет, что речь идет всего лишь о времени, и уже сейчас советские люди готовятся к удобной мирной жизни по окончании боевых действий. Мозаичное панно на потолке сделали по эскизам знаменитого Дейнеки. Выполнял их ленинградский художник А. Фролов. Ленинград был в блокаде, и он умер от голода. А готовые панно вывезли на большую землю уже после его смерти.

Так что «Новокузнецкая» – мемориал Великой Отечественной, притом мемориал не придуманный, не созданный искусственно. Подлинность его – высшего градуса.

Кстати, скамейки этой станции взяли со смотровой площадки взорванного ранее храма Христа Спасителя.

Вадим же Семернин в своей «Метропоэме» свел личность этой станции к ее названию. Глава, посвященная «Новокузнецкой», получилась такая:

Эта «Метропоэма» – характернейший памятник советской поэзии позднего брежневизма. А «Новокузнецкая» – просто невероятное скопление параллелей, смыслов и историй, в котором нашлось место даже такому курьезу.

С этой станцией метро связана одна забавная история, описанная уже упомянутым Михаилом Ардовым: «А вот другой визит Ч. (боевого офицера, классического вояки, над которым в доме Ардовых принято было приятельски потешаться. – АМ.). Он говорит:

– Слушай, Виктор… Я сейчас проходил по Пятницкой, там у метро продают ананасы…

Тут отец решил пошутить со своим гостем и говорит:

– Так что же ты нам не купил ананас?..

– Анна Андреевна, – обращается он к сидящей на диване Ахматовой, – вы когда-нибудь слышали, чтобы в приличный дом приходили без ананасов?

– Никогда в жизни, – отзывается Ахматова.

Эффект такого диалога превзошел все ожидания.

Ч. поспешно вышел из-за стола и через двадцать минут вернулся с ананасом».

Этот Ч., кстати, очень гордился знакомством с Ахматовой, которая часто гостила у Ардовых. Бравировал этим знакомством перед приятелями. Те часто интересовались: дескать, как там поэтесса, все ли у нее нормально?

– У нее все в порядке, – отвечал на это Ч. – Я даю ей рекомендацию в партию.

Для него это, ясное дело, было высочайшей похвалой.

* * *

А до 1934 года здесь стояла церковь Параскевы Пятницы на Пятницкой. Она была построена в 1744 году купцами Журавлевыми на месте старой церкви, той же Параскевы Пятницкой, впервые упомянутой в 1564 году. Путеводитель по Москве 1833 года так ее описывал: «И в сей храм невозможно войти, не почувствовав благоговения, внушаемого не одним святым местом, но также величеством архитектуры и внутренним благолепием храма».

Про колокольню там были отдельные строки: «Прелестный вид с оной во все стороны – вот место, откуда советуем художникам снимать красоты столицы нашей».

А Иван Кондратьев, автор фолианта под названием «Седая старина Москвы», писал о ней: «По имени этой церкви и улица, идущая от Водоотводного канала до Серпуховских ворот, называется Пятницкой. Церковь построена в 1739 году купцами Журавлевыми, а колокольня и трапеза пристроены в 1748 году. Архитектура храма величественна. Внутри храм отличается своим благолепием. Иконостас, ризница и утварь храма очень хороши и богаты. Настоящая церковь – во имя Живоначальной Троицы. Приделы: Артемия Веркольского, Великомученицы Параскевы и Пророка Ильи (на колокольне). В храме чудотворная икона Великомученицы Параскевы.