Пятеро, что ждут тебя на небесах - стр. 4
И никто Эдди об этом никогда не спрашивал.
Эдди оставалось прожить девятнадцать минут, когда он в последний раз уселся в старое алюминиевое пляжное кресло, скрестив на груди мускулистые, похожие на тюленьи ласты руки. От палящего солнца кожа у него на ногах покраснела, а на левом колене ярче проступили шрамы. По правде говоря, все его тело носило следы травм. Из-за бесчисленных переломов при починке машин пальцы его стали крючковатыми. Нос не раз был сломан во время – как выражался Эдди – «салунных драк». Его лицо, с широкой челюстью, когда-то, наверное, было привлекательным, как лицо чемпиона по боксу до того, как его неоднократно лупили.
Теперь же Эдди выглядел просто усталым. Он сидел на своем привычном месте, на променаде «Пирса Руби», позади «американской горки» «Кролик», на месте которой в восьмидесятых была другая горка под названием «Гром», в семидесятых – та, что называлась «Стальной угорь», в шестидесятых стоял аттракцион «Леденцовые качели», в пятидесятых – «Смех во тьме», а до этого – летняя эстрада под названием «Звездная пыль».
Именно здесь, на этой эстраде, Эдди и встретил Маргарет.
В каждой жизни есть хотя бы один эпизод, который остается в памяти, как моментальный снимок истинной любви. У Эдди он пришелся на теплый сентябрьский вечер сразу после грозы, когда променад был еще влажным от дождя. На Маргарет было желтое платье из хлопка, а в волосах розовая заколка. Эдди почти и не поговорил с Маргарет. Он до того волновался, что язык его прилип к гортани. Они танцевали под музыку большой джазовой группы Длинноногого Делани «Эверглейдс». Эдди купил Маргарет шипучий лимонный напиток. Она сказала, что ей пора домой, пока родители не рассердились. Но, уходя, она обернулась и помахала ему рукой.
Это и был тот самый моментальный снимок. До конца жизни, когда бы Эдди ни думал о Маргарет, он вспоминал тот миг: она, вполуоборот к нему, с ниспадающими на лицо волосами, машет ему рукой. И всякий раз при этом все нутро его словно взрывалось от любви.
В ту ночь, вернувшись домой, он разбудил старшего брата. И сказал ему, что встретил девушку, на которой женится.
– Ложись-ка ты спать, Эдди, – простонал брат.
Ших-ших-ших… На берег накатила волна. Эдди закашлялся и почувствовал, как во рту скопилась какая-то мерзость, на которую и смотреть не хотелось. Он сплюнул на берег.
Ших-ших-ших… Прежде он часто думал о Маргарет. В последнее время реже. Она стала как рана под старой повязкой, и к этой повязке он привыкал все больше и больше.
Ших-ших-ших…
Что такое опоясывающий лишай?
Ших-ших-ших…
Жить ему оставалось шестнадцать минут.
Нет таких историй, чтоб были сами по себе. Порой одна история перетекает в другую, а порой одна перекрывает другую, словно камни на дне реки.
Конец истории Эдди связан с другим, казалось бы, невинным случаем, произошедшим за несколько месяцев до этого, когда облачным вечером молодой парень с тремя приятелями пришел на «Пирс Руби».
Этот парень по имени Никки только что начал водить машину и еще не привык носить с собой связку ключей. Так вот, он снял ключ от машины со связки, положил в карман куртки, а куртку завязал у себя на поясе.
Следующие несколько часов Никки и его друзья катались на всех скоростных аттракционах: «Парящий сокол», «Всплеск», «Свободный полет Фреда» и «Призрак».