Пять жизней на двоих, с надеждой на продолжение - стр. 13

А с другой стороны, не знающий никаких запретов Джеральд сам поворачивал жизненную ситуацию так, как ему на данный момент хотелось. Вот не понравилось ему учиться в школе – и он сделал все, чтобы его посчитали слишком чувствительным для этого. Боюсь даже представить, что бы его ждало у нас в стране согласно закону об обязательном образовании. Школа для слабоумных детей?

А тут, поскольку он категорически отказывался туда ходить, а будучи насильно доставленным – учиться, мама просто забрала его на свободное воспитание (как самого тупого ребенка в классе – так Джерри себя сам характеризует с удовлетворением.) И чтобы сын не сильно грустил в одиночестве – разрешила ему купить себе щенка. А про воспитание и обучение просто забыла.

Но тут я, как обычно, забежал вперед. Это случилось уже значительно позже того, как они приехали из Индии.

Сначала, оставшись без супружеской опоры, мама вообще не хотела уезжать из страны, в которой многое было почти родным и знакомым. Она очень боялась нового и неведомого. Но у нее не было выбора. Детям нужно было дать правильное образование. С точки зрения британского индийского общества, сделать это здесь было невозможно, английские дети должны были обязательно ехать учиться в Англию. Исключений не могло быть. (А как в свое время бунтовал и протестовал против этого Ларри. Всю жизнь потом не мог матери простить, что его отправили к этим островным «дикарям», сразу покусившимся на его индивидуальность. Но для него, в отличие от Джерри, ситуация сложилась безвыходная. Строгий отец так решил – и все, а добрая мама была слишком беспомощна и далека, чтобы реагировать на его стенания.)

Утрата главы семьи оказала глубокое воздействие на всех детей Дарреллов. Рано лишившись отца, они выросли своевольными, привыкшими все делать, как им захочется. Заранее уверенными, что мама все простит и, более того, в итоге со всем согласится и одобрит. А бедная одинокая мама в Англии чувствовала себя очень плохо и неуютно. Дом, ранее купленный мужем, им не подошел. После нескольких малоосмысленных переездов в Лондоне, где ей все не нравилось, они осели в Борнмуте, тихом курортном городке. Там жило немало индийских британцев, вернувшихся домой, и даже некоторые старые знакомые Луизы, что сделало ее жизнь чуть покомфортней.

Дом непрактичной хозяйкой был приобретен слишком большой, с огромным садом. Когда ее спрашивали, не великовато ли поместье для вдовствующей леди с шестилетним мальчиком (старшие дети учились в пансионатах и жили в других местах), она всегда отвечала, что ей скоро будут нужны комнаты для приема друзей ее детей. Смотрела в будущее, забывая о настоящем.

По случаю переезда купила Джеральду кокер-спаниеля, получившего кличку Саймон. И, конечно, очень скоро собака стала самым близким другом мальчика. У этой пары, в отличие от мамы, не было проблем с одиночеством. А у нее были, и немалые. Вот как потом описывает этот период Джерри:

– Жизнь в огромном, гулком, пустом доме с маленьким мальчиком стала тягостно действовать на мамину нервную систему. Днем она постоянно пыталась себя занять, что-то готовила, учила готовить меня, работала в саду, где насадила целую кучу растений. Но потом приходил вечер, и вместе с ним – одиночество. И мама пыталась заглушить боль, причиненную ей смертью моего отца, при помощи горячительных напитков. В конце концов ситуация стала критической. И врачи вынуждены были поместить ее в больницу, чтобы вылечить «нервный срыв».