Пять Земель. Возвращение дракона - стр. 28
Наблюдая за пробуждавшейся деревней, он немного отстал от отца и его друга к тому моменту, когда они приблизились к таверне «Согбенная липа», располагавшейся почти на краю деревни Стредигот-Ликоу. Неподалеку же от входа в нее Огген заметил стоявшего в одиночестве опиглена.
Встретить представителя их народа в этих краях можно было нечасто, но все же мальчику доводилось видеть опигленов, поэтому сильного удивления он не испытал. Стредигот-Ликоу была большой деревней и располагалась не в каком-нибудь захолустье, а неподалеку от Пиготского тракта – одной из самых больших и продолжительных дорог в людском королевстве, поэтому разнообразных путников с большака можно было часто встретить.
Увидев глазевшего на него Оггена, опиглен, облаченный в дешевый доспех из вареной кожи сделал приветствующий жест своего народа. Заключался он в том, чтобы приложить ко лбу кончик указательного пальца распрямленной ладони правой руки и чуть одернуть ее в сторону.
– Йонон рангевт, витер (доброе утро, вирит)! – поздоровался низкорослый коренастый опиглен на своем языке.
– Тэнэт ос, опиглен’нен (вам тоже, опиглен)! – ответил ему с сильным акцентом Огген, надеясь, что не ошибся в произношении. Он знал несколько фраз на опигленском, которые вычитал из книг.
Услышав из уст человеческого деревенского мальчишки речь своего народа, мужчина изумился и воскликнул:
– Элкинестор! Унго готронтант, хогм блэссир тунк нехесип ахкос хогмен, амс-эмбекерг экги хетгорснапи парастаз антал парданст (Удивительно! Я думал, наша речь слишком сложна для людей, чтобы на ней говорил обычный крестьянин).
Познания Оггена были не настолько глубоки, чтобы понять все то, что быстро произнес незнакомец, но по восклицательной интонации он понял, что приезжий иностранец был удивлен.
– Быстрее, сын! – услышал он оклик Осота, и тогда, отведя взгляд от опиглена, поспешил за отцом.
Когда он нагнал его и Готима, они уже наполовину перешли небольшой мост, перекинутый через узкую, но длинную речушку, приходившею из-за горизонта и уходившую в горизонт с противоположной стороны. Преодолев мост, Огген оказался за пределами Стредигот-Ликоу и посмотрел на раскинувшиеся золотистые поля, на которых он работал с двенадцати лет.
Вид вызывал у него смешанные чувства. Площадью в сумме около одного косе4, прекрасные золотые поля, спору нет, но они казались такими лишь при наблюдении. Когда же стоишь в самой гуще колосьев под палящим солнцем и часами напролет машешь косой… тогда думать о красоте пейзажей не приходится.
Когда они добрались до места рядом с дорогой, где обычно устраивали стоянку и ели в обеденный перерыв, Огген сложил вещи и, перехватив косу удобнее, отправился выполнять свою «любимую работу».
Смотря на падавшие на землю колосья, мальчик ловко размахивал косой, которая за годы работы стала продолжением его рук, а мыслями в этот момент пребывал очень далеко. Стоя спиной к деревне, Огген изредка поднимал глаза и оценивал, сколько стинов5 пшеницы ему еще нужно было выкосить. Окружив дорогу по обеим сторонам, поля удалялись и заканчивались неподалеку от самой кромки реденького леса, за пределами которого Оггену бывать никогда не доводилось, но очень хотелось.
К сожалению, одного желания было недостаточно.
Среди всех жителей Стредигот-Ликоу покидать деревню разрешалось лишь старосте, и то только раз в три месяца, когда он ездит в ближайший город Ватерл по каким-то своим делам. Сколько раз Огген просил взять его с собой под каким-нибудь предлогом (стать помощником, например), но тот все время неумолимо отказывал ему, не говоря при этом ни одного весомого довода в пользу своего решения. Просто «нет», и все на этом.