Пузырь, Соломинка и Лапоть. Оттепель - стр. 10

– Здесь шесть спален, а в торце еще душевая, совмещенная с туалетом, – сообщила женщина.

– Где Ваша спальня и спальня Виктории? – спросил детектив.

– Моя спальня самая первая справа, Виктория жила в следующей.

– А гости в ту ночь где расположились?

– Так, дайте подумать… Маша всегда ночевала напротив меня, и в ту ночь я с ней столкнулась, так как она выскочила мне навстречу… Ее мать, моя дочь спала в ту ночь по соседству с Машей. Дальше у душевой Леша со своей женщиной, и напротив них, рядом с Викторией располагался Михаил.

– Давайте войдем в Вашу комнату, – предложил Андрей.

– Хорошо, как скажете, – женщина открыла первую дверь справа.

– Двери спален закрываются на замки? – спросил сыщик, проходя следом за хозяйкой в комнату.

– Да, изнутри во всех спальнях можно закрыться, – улыбнулась пожилая женщина.

– Зинаида Артемьевна, расскажите мне по порядку, что происходило в тот вечер в Вашей спальне? – встав у окна, Пузырев внимательно посмотрел на женщину, расположившуюся в мягком кресле. – Следователь мне сказал, что в тот вечер к Вам в комнату заходили все.

– С чего начать? – старушка мило улыбнулась.

– Вы свою сонную настойку приготовили до того, как к Вам стали заходить родственники?

– Да. Но, пожалуй, я начну с того, что я почувствовала жар. Мы после ужина все сидели в гостиной, и тут мне стало немного дурно. Я померила температуру, было тридцать семь и три. Виктория растворила мне в кружке порошок от простуды, я его выпила, а минут через десять решила, что мне пора в постель.

– И Вы поднялись в спальню. Одна?

– Да, поднялась я одна. Бывало, что мне помогала Виктория, но в этот раз она была на кухне, убирала там посуду после ужина. Я приготовила себе, как обычно, по привычке, микстуру для сна, а потом подумала, что, наверное, и так смогу заснуть. Я чувствовала сонливость после лекарства от простуды. Я оставила рюмку на тумбочке у кровати и легла. А потом в дверь постучались…

– Кто пришел первым?

– Машенька пришла пожелать спокойной ночи. Она очень хорошая девочка, ей девятнадцать, учится в университете, она единственная из всей семьи помогает мне, часто привозит мне провизию.

– А кто вообще этим занимается, в смысле продуктов?

– По магазинам уже много лет ходила только Виктория, – Зинаида Артемьевна с виноватой улыбкой пожала плечами. – Я вообще за продуктами в последние лет тридцать не выходила.

– Ладно, продолжим, – Андрей кивнул, – Машу Вы всё время видели, пока она находилась в Вашей комнате?

– Вы имеете в виду, не могла ли она подсыпать в рюмку отравы? – женщина нахмурилась. – Скажу прямо, это мог сделать любой, кто входил в комнату. Я особо не смотрела на них. Я лежала и смотрела в основном в потолок. Но я не верю, что кто-то из них мог это сделать. Зачем им это? В чем смысл?

– Значит, Маша пожелала спокойной ночи и ушла?

– Да, она поцеловала меня в щеку, как часто делала и раньше, и ушла. Потом зашла ее мать, Кристина…

– Вы так говорите… – Пузырев с интересом посмотрел на хозяйку, – такое ощущение, что внучку Вы любите больше, чем дочку… Да и вообще, Кристина как-то в Ваших устах…

– Нет, нельзя сказать, что я не люблю дочь, – перебила сыщика Зинаида Артемьевна, – просто… знаете, Андрей Вадимович, мне кажется, как раз вот моя дочь никого и не любит, ну, кроме себя, разумеется. Она довольно прохладно относится к дочери, ну а мужа… я уверена, что Кристина ему изменяет, причем делала она это всегда. Может, и Маша у нее вовсе не от мужа.