Путешествия на «Аргоше». По рекам и морям под парусами - стр. 21

Мужик молча перелез через борт, для порядка пару раз черпанул воду из лодки и взялся за рассохшееся весло. Мы, предварительно разувшись, чтобы не замочить обувь, с опаской разместились на прогнивших досках сидений. Лодка возвышалась над водой не больше чем на пять сантиметров. Одно неосторожное движение – и купание нам обеспечено. Когда нетрезвый мужичонка выгреб на основное течение, я почти не сомневался, что мы черпанем воду и перевернемся. Я даже на всякий случай вытащил фотоаппарат из кофра, чтобы в случае заплыва к берегу держать его над водой. Быстро кинул взгляд на Славу. Он судорожно вцепился в прогнивший планширь, да так, что костяшки его пальцев побелели от напряжения. Но наше плавание, как ни странно, закончилось благополучно. Наверное, именно в таких случаях уместна фраза «Мастерство не пропьешь». Мы вылезли на берег, а мужик молча и невозмутимо погреб обратно. Солнечный диск коснулся горизонта. Мы со Славой одновременно посмотрели на продуктовый пакет, который нам вручили в хозяйстве. Очень хотелось выпить.

Открывать бутылку водки мы не стали, все-таки в монастырь идем. Подумали, что будет не очень правильно, если от нас будет исходить алкогольный аромат.

Примерно через полчаса дошли до места. Мы стояли на ровной площадке в неширокой долине, со всех сторон окруженной меловыми горами. Здесь было всего-навсего одно вытянутое одноэтажное строение, а в самом центре площади мирно прикорнул старый белый москвич на спущенных колесах. И никого. Постучали в дверь дома (как мы потом выяснили, здесь были кельи и трапезная). Никто не откликнулся. Что делать, где кого искать? От площади вверх по склону змейкой извивалась едва заметная тропинка. Пошли по ней. Солнце к этому времени уже спряталось за холм, и небо на западе окрасилось в пастельные розовые тона всех возможных оттенков. Очень явственно пахло полынью и луговыми травами. Было тихо и очень спокойно. Только изредка в стороне чирикала небольшая птаха да стрекотали кузнечики. И вдруг мы услышали ангела. По крайней мере, ощущение было именно таким. Детский, очень мелодичный голосок напевал какую-то песенку. И мелодия, и тембр голоса настолько гармонично вписывались в этот тихий вечер, во все эти холмы, тропинку, запах лугов… да, собственно, в весь окружающий мир, что мысль об ангеле была явно не оригинальной. А вскоре из-за поворота показался и сам ангелок. Это была милая девочка лет семи, которая медленно шла по тропинке, собирая полевые цветочки и напевая песенку.

– Привет, – сказали мы со Славой в один голос. – Ты что тут, одна, что ли? А где все взрослые?

– На службе в храме, – ответила ангел.

– А храм где?

– Вон за поворотом, в пещере. Хотите яблоко? – Девочка протянула яблоко.

– Спасибо, – пробормотал Вячеслав, – ну ладно, мы пошли. Пока.

– До свидания, – сказала девочка и, пританцовывая, отправилась дальше по тропинке, вновь напевая прерванную песенку.

Мы зашли в пещеру, где в полумраке шла служба. Тени, отбрасываемые монахинями на пещерные стены, плавно двигались, повторяя танец свечей. Гулкое эхо еще больше добавляло таинственности и загадочности. Лики святых на иконах тоже выглядели живыми из-за пляшущего свечного пламени. Как завороженные, боясь пошевелиться и как-то нарушить атмосферу, мы достояли до конца службы.