Путешествия майора Пронина - стр. 28
– Вы всерьёз считаете, что Иран может отказаться от ислама? – Саджани нервно закурил американскую сигарету. – Сущая глупость! Просто идиотизм!
Хасан продолжал рассуждать, а Яковлев дотошно переводил его откровения:
– Мы всё делаем для этого. И с годами таких, как мы, будет всё больше и больше. Перед нашей персидской цивилизацией преклонялся Александр Македонский. Он побеждал наших воинов в бою, но стал пленником нашей культуры, нашего незыблемого и великого уклада жизни.
– У вас имеется подпольная организация? – спросил Пронин.
Арестованный захохотал.
– А вы думаете, дело только в исмаилитах, в этих дурачках с Кораном в башке? Есть у нас организация. И с каждым годом к ней примыкает всё больше молодых иранцев – представители старинных родов. Мои предки держали в руках целую сатрапию! А вы превратили меня в пыль.
– Что это за организация? Назовите немедленно! – закричал Саджани.
– Назову. Когда ты выйдешь отсюда вон. И уберешь своего живодёра, – он покосился на охранника.
– Да как ты смеешь? – закричал полковник, окончательно потерявший самообладание.
Пронин обернулся к нему:
– Дорогой полковник, вы помните, что их величество гарантировал нам полноправное участие в расследовании. Для нас главное – докопаться до истины. Прошу вас на этот раз выполнить его условия.
– Ну, если наш гость так настаивает… – прошипел Саджани, – но все последствия останутся на вашей совести!
Полковник сделал знак охраннику, и оба они покинули каземат.
Хасан некоторое время молчал – чтобы убедиться, что полковник не обманет его и не вернется под эти низкие своды в самый решительный момент. А потом Пронин услышал его хрипловатый шёпот:
– Нас всех всё равно казнят. Покушение на вас, господин Пронин, только повод. Я расскажу вам о нашем обществе. Но сначала поклянитесь мне, что не расскажете об этом ни одному иранцу – по крайней мере в течение года. Я не враг русским. Я враг нашему слабому шаху… И прошу вас говорить как можно тише. Здесь толстые стены, но полковник хитёр. Наверняка сейчас прислушивается к нашему разговору в какой-нибудь тайной комнате.
– Клянусь, – тихо сказал Пронин.
– Клянусь, – эхом повторил Яковлев.
– Тогда слушайте. У нас не только подпольное общество. Вы знаете, что европейские рыцарские ордена в Средние века создавались по образцу наших, персидских орденов, в которые входили самые благородные и храбрые царские воины. Они тайно боролись против заговоров, против повстанцев, против всяческой смуты, против наших врагов, которыми были и греки, и римляне, а позже – арабы и сельджуки… Против придворного предательства. Молились своим богам. Помогали царям бескорыстно. А иногда и ставили царей – если на троне оказывался слабый человек. Вы успеваете переводить?
– Говорите, Хасан. Наш Генрих первоклассный переводчик.
– Мы организовали орден еще при старшем Пехлеви. У нас были на него надежды, но и он не был достоин трона Ахеменидов, державших в руках полмира. А знаете, как называется наш орден? «Дарий Великий», – с гордостью прошептал Хасан. – Наша задача – сбросить с трона жалкий род Резы-хана и поставить настоящего потомка Ахеменидов.
– А такие есть?
– Есть. Один, единственный. Мы бережём его как зеницу ока. Ему семнадцать лет. Каждый член ордена готов отдать за него жизнь. А нас уже 320 человек. Меня вы погубите, значит, 319. А больше вам ничего знать не надо. Узнаете, как все – из газет, – арестованный недобро усмехнулся.