Путешествие на Запад. Том 4 - стр. 28
Пока они беседовали, до их слуха донеслись слова старого дьявола:
– Ай да младший братец! До чего же силен, умен и как ловко выполнил свой замысел! Сам Танский монах оказался в наших руках.
Затем последовало приказание:
– Эй, слуги, пусть пятеро носят воду, семеро – чистят котел, десять – разжигают огонь, а двадцать – тащат железную клетку. В этой клетке сварим на пару четырех монахов. Сами отведаем, да и слугам нашим дадим по лакомому кусочку, пусть и они обретут долголетие.
Чжу Ба-цзе задрожал от страха:
– Слышишь, братец? Эти дьяволы собираются нас сварить и съесть.
– Не бойся! Дай только мне узнать, мастера ли они готовить пищу.
Ша-сэн заплакал.
– Дорогой брат, – сквозь слезы проговорил он, – перестань шутить, не время! Считай, что одной ногой мы уже в преисподней. Не все ли равно теперь – мастера они готовить пищу или нет.
Не успел Ша-сэн проговорить это, как до них донесся голос второго дьявола:
– Вот Чжу Ба-цзе будет трудно сварить на пару.
Чжу Ба-цзе просиял.
– Амитофо! – воскликнул он. – Кто мой тайный благодетель?
Затем раздался голос третьего дьявола:
– Если будет трудно сварить, мы сдерем с него шкуру.
Тут Чжу Ба-цзе так перепугался, что начал вопить не своим голосом:
– Не надо сдирать! Не надо! В крутом кипятке все равно разварится!
Тогда вмешался старый дьявол:
– Того, кто плохо варится, нужно положить на нижнюю решетку клетки.
Сунь У-кун расхохотался:
– Ну, Чжу Ба-цзе, не бойся, эти дьяволы ничего не смыслят в стряпне.
– Откуда ты знаешь? – полюбопытствовал Ша-сэн.
– А вот откуда. Когда варят на пару, продукты начинают развариваться сверху. То, что плохо разваривается, кладут на верхнюю решетку и увеличивают огонь, чтобы он охватил кругом весь котел. Если же класть их на нижнюю решетку, хоть полгода вари, все равно останутся сырыми. А дьявол говорит, что Чжу Ба-цзе надо положить вниз. Ясно, что он ни черта не смыслит.
– Братец! – воскликнул Чжу Ба-цзе. – Выходит, они собираются сварить нас заживо. И как только увидят, что пар от меня не идет, оттащат, перевернут на другую сторону и снова на огонь, пока не разварят с обеих сторон. Стало быть, нутро мое останется сырым. Так, что ли?
Пока он говорил, прибежали бесенята.
– Вода кипит! – доложили они.
Дьявол распорядился втащить пленников. Толпа бесенят сразу же приступила к делу. Чжу Ба-цзе уложили на самую нижнюю решетку клетки, а Ша-сэна – на вторую. Сунь У-кун, смекнув, что и его сейчас понесут, тотчас освободился от веревок. Зажгли фонари. «При таком тусклом свете удобно действовать!» – мелькнуло у Сунь У-куна в голове. Он вырвал у себя шерстинку, дунул на нее своим волшебным дыханием и произнес: «Изменись!» Шерстинка сразу же превратилась в точную копию Сунь У-куна, тоже связанного веревками. Сам же он, став бесплотным, подскочил вверх, застыл в воздухе и, свесив голову, стал смотреть вниз.
Бесенята, конечно, ничего не заметили, а потащили мнимого Сунь У-куна и положили его на третью решетку. Наконец дошла очередь до Танского монаха. Его повалили навзничь, скрутили веревками и внесли на четвертую решетку. Дрова были сухие, и костер горел ярким пламенем.
Великий Мудрец не смог удержаться от горестного возгласа:
– Чжу Ба-цзе и Ша-сэну вначале ничего не сделается, а вот бедный наставник сразу разварится. Надо, не мешкая, спасать его!