Путешествие хорошего пса - стр. 28
– Это Молли. Она… Она моя собака. – Руки Клэрити дрожали.
– Нет, – ответила Глория.
– Что ты имеешь в виду? Нет – «не Молли» или нет – «не собака»?
– Гони ее вон! – заорала Глория.
– Нет! – крикнула Клэрити в ответ.
– В моем доме не будет собаки!
– Нет, она остается!
– Ты сейчас не смеешь и слова мне сказать. Знаешь, во что ты вляпалась? Приходила женщина, офицер отдела по делам несовершеннолетних, хотела арестовать тебя за то, что ты не посещаешь школу.
Клэрити опустила меня на пол.
– Нет! Убери это животное с моего ковра!
После таких криков я старалась держаться от Глории подальше.
– Это всего лишь собака, твоему ковру ничего не будет. Она только что сделала свои дела во дворе.
– Собака? Ты уверена, что это не лиса?
– А что, тебе нужна еще одна шуба?
Я побрела к дивану, но под ним ничего не было, кроме запаха пыли. На самом деле большинство ароматов в этом доме исходило от Глории.
– Эта тварь собирается поднять ногу на мой диван! Я вызываю службу! – пронзительно завопила она.
– Ты бы хоть прочла, что здесь написано. – Клэрити потрясла бумагой, а я внимательно наблюдала, любопытствуя, бросит ли она ее на пол. – Это, кстати, повестка в суд, и тебе придется туда пойти.
– Да, я им пожалуюсь, что ты совершенно неуправляема.
– А я объясню почему.
– Почему что?
– Почему мне удалось пропустить столько занятий в школе. Ты постоянно в разъездах, оставляешь меня дома одну без присмотра с тех пор, как мне исполнилось двенадцать. Совсем одну!
– Поверить не могу… Ты же хотела быть одна! Няню ты ненавидела.
– Ненавидела, потому что она алкоголичка! Она даже как-то заснула за рулем, прямо на дороге.
– Если ты пытаешься намекнуть, что я недобросовестная мать, то я просто позвоню в социальную службу, – и наслаждайся жизнью под опекой в приюте!
Я повертелась на месте и улеглась на мягкий коврик. Но была так взволнована из-за этой ссоры, что через пару секунд опять вскочила.
– Именно. Ты просто оставишь меня в коробке на крыльце, а они, проезжая по вторникам, ее подберут.
– Ты поняла, что я имею в виду.
– Да, ты позвонишь в социальную службу и скажешь им, что больше не хочешь быть матерью. Потом будет слушание. И судья поинтересуется, с кем я была, когда ты уехала на всю неделю в Аспен, и с кем я была, когда ты уехала в Вегас, и с кем я была, когда ты уехала на месяц в Нью-Йорк. И знаешь, что он скажет? Он скажет, что тебя надо посадить в тюрьму. И все в нашем районе об этом узнают. Они будут смотреть, как тебя в наручниках и с шубой на голове ведут к патрульной машине.
– Моя мать оставляла меня одну, даже когда я была моложе тебя. И я не жаловалась.
– Мать, которая избивала тебя садовым инструментом? Которая сломала тебе – восьмилетнему ребенку – руку? Я б на твоем месте тоже не жаловалась.
– Суть в том, что я не умерла. И ты не умрешь.
– Суть в том, что они арестовали твою мать, арестуют и тебя, Глория. Сейчас законы намного строже. Теперь, чтобы оказаться за решеткой, не обязательно отправлять своего ребенка в больницу. Разве что, – добавила Клэрити низким голосом, – ты разрешишь мне оставить Молли.
– Не понимаю.
– Заявлю судье, что я тебя обманывала: говорила, что хожу в школу, а на самом деле не ходила. Скажу, что ты не виновата.
– Я и так не виновата!
– Или я могу рассказать ему о том, как ты постоянно оставляешь меня дома одну, разъезжая со своими бойфрендами. Предлагаю договор: я оставляю Молли и вру судье. Если ты попробуешь заставить меня избавиться от нее, я выложу всю правду.