Путанабус. Две свадьбы и одни похороны - стр. 39

– Не понял? – оторвал он свой взгляд от монитора.

– Командует конвоем кто? – пояснил я близкой ему терминологией.

– Не знаю я его. Какой-то желторотый офицерик из московского ОМОНа. Новенький, наверное. Ему по саванне ехать, а он в городском камуфляже рассекает, сине-сером. С автоматом под пистолетный патрон. Прикинь? – усмехнулся он с превосходством старого стреляного волка.

– Откуда взял, что он из ОМОНа? – задал интересующий меня вопрос.

– Так у него же это на спине большими буквами написано. Желтыми. Издалека заметно.

– Он русский хоть?

– Русский, русский, – проворчал диспетчер, – они там все русские, только протектораты у них разные и друг на друга волками смотрят. Так тебя записывать?

– Других конвоев точно нет? – стряхиваю сам обильный пот со лба ребром ладони.

– Конечно, есть. Только заказанных тобой вояк нет. Завтра вот китайцы лес развозить будут по Южной дороге. До Портсмута с ними без проблем доберешься, а там дальше движение куда интенсивней.

– Лады. Записывай нас на четверг, – решился я.

– Сколько машин?

– Одна, – и тут же уточнил: – Автобус.

Вывалившись из этой душегубки мокрее мыши, сразу заявил невозмутимому Фреду, все это время прокайфовавшему в автомобиле под кондиционером:

– Гони в самое ближайшее место, где есть тень и холодное пиво.

Не охваченных фотосессией девчат вез в жуткой тесноте Фреддиного джипа. На заднем диване сразу пятерых утрамбовал. А мелкую Бульку на своих коленях вез, чему она по-детски радовалась и постоянно оборачивалась назад, показывая остальным язык. Не забывая при этом каждый раз целовать меня в щеку или усы. В губы на ходу она не попадала.

Фредди время от времени только головой качал, скашивая на меня взгляд. И не понять по его морде: то ли завидует, то ли осуждает.

Сгрузил девчат у Зорана во дворе, предупредив последнего, чтоб не увлекался: на каждую модель у него по сорок минут максимум, и метнулся с готовыми вчерашними фотографиями в издательство на Седьмую улицу.

Там полтора часа ушло на обсуждение типографских проблем календаря. Составление подписей, таблицы месяцев и дней и прочую лабуду.

Немного посомневавшись, плюнул на политкорректность и незнакомые мне местные реалии и разместил на каждом черно-белом листе красную звезду – всем в обоих мирах известный бренд нашей армии. И плевать, что двухцветная печать дороже одноцветной. Импресс[75] важнее.

Лист календаря, таким образом, представлял собой не карликового негра, а вертикально вытянутую черно-белую фотографию моих этуалей в стиле милитари форматом А2 (действительно офигенных фотографий, повезло мне в этом с Зораном): в правом верхнем углу – красная звезда в белой каемке, а снизу, в зачернении, белыми литерами – календарная таблица месяца. Выходные – красным.

Подписи между фотографией и таблицей гласили, что данная этуаль – девушка месяца. Имя. Фамилия. Национальность. Возраст. И ее пожелание благородной легкой пехоте Русской армии, которая громит дорожных бандитов и обеспечивает всем людям Новой Земли одно из базовых прав личности – право на свободное передвижение. Не обошлось без рекламы освобождения русской легкой пехотой русских девчат из сутенерской неволи в Порто-Франко. От лица Кати, которая от сутенеров отбилась сама. Так, на будущее…