Путь сердца. Рассказы - стр. 8
– Доброе утро, Тилдрит! – сказала одна из женщин, – Опять плохо спала? – кухарка осмотрела неряшливое одеяние, обычно аккуратной женщины.
– Мучают боли, – ответил Ветике.
– Так посиди, сейчас заварю тебя отвар, мы тут уже почти управились. Хлеб уже в печке!
– Ты очень добра. – ответил юноша, с трудом опускаясь на скамью, стоящую рядом с большим деревянным столом.
Младшие кухарки сновали по кухне, готовя завтрак для всех обитателей замка. Работа была слаженной и пока не требовала вмешательства старшей поварихи.
– Что мы будем подавать на сегодняшний пир? – когда в работе образовалась пауза, спросила главная помощница.
«Ох, и откуда же мне знать-то? Что было в тот вечер на столе?» – однако, воспоминания о праздничном пире уже почти стерлись у юноши в памяти за эти насыщенные на события дни. «Ладно, этот пир устроен в честь моего посвящения, значит, пусть готовят те блюда, которые люблю я.»
Ветике перечислил свои любимые блюда.
– О, ты решила приготовить все, что любит младший сын конунга, очень мудро с твоей стороны!
«Вот-те на! Я даже не знаю как зовут эту женщину, а она знает мои любимые блюда. Вот, что имела ввиду шаманка, когда говорила, что я должен знать и любить свой народ. Мне нужно быть внимательнее к подданным своего отца.»
Но отсиживаться и дальше на своем месте, у Ветике не получилось, пришлось заняться делом. К его радости, руки прекрасно знали свою работу, а в голове сами собой всплывали подробные рецепты блюд. К ввечеру, когда начался пир, у главной кухарки не было сил даже поднять руку. Она оставила на кухне младшую обслугу и побрела к себе в комнату, ноги не переставали болеть весь день. Сбросив с себя одежду, юноша тяжело опустился в кровать.
Прежде чем открыть глаза следующим утром, Ветике прислушался к своим ощущениям. Ничего не болело, было мягко и чувствовал он себя так, словно был собой. Надежда зажглась в его сердце, и юноша приоткрыл один глаз. Расписной потолок своей комнаты он узнал сразу.
«О, духи, благодарю вас! Наконец-то, это испытание закончилось!»
Мальчик встал и увидел заготовленные у кровати его тренировочный меч и щит. Того настоящего меча, что подарил ему отец, в комнате не было.
«Неужели, опять день соревнования? Что ж, у меня есть еще много дел до его начала.»
Быстро собравшись и даже не завтракая, сын конунга отправился в деревню за стенами города, он знал, что там живет хорошая травница, у которой можно купить мазь для кухарки. Когда Ветике уже возвращался от знахарки, то заметил старика, что сидел на крыльце своего покосившегося домика.
– От чего ты так грустишь, дедушка? – спросил, подходя ближе, сын конунга.
– А как же мне не грустить, юноша. Я одинок.
– А где же твоя семья?
– Мои дочки разъехались по другим деревням, у моих сыновей свое хозяйство и много забот, моя супруга ушла в заоблачные луга. Никому нет дела до старика Гамелла.
– А как же друзья? Неужели и их не осталось?
– Друзей тоже жизнь раскидала. Да и не было у меня никогда их в избытке. Я был поглощен книгами. Учил когда-то юных сыновей конунга.
– Так ты учитель моего деда!
– Ааа… юный господин, я и не признал вас.
– Это я должен обращаться к тебе на вы, и мне жаль, что твоя жизнь последнее время была такой грустной и одинокой. А что ты скажешь, уважаемый учитель, если я предложу тебе обучать обычных ребят? Каждому пригодиться умение читать и считать до десяти.