Путь самурая - стр. 45

– Вы узнаёте этого человека? – снова спросил Чарльз, о котором я, признаться, успел позабыть.

– Да, – честно сказал я. – Узнаю. Но с тех пор мы никогда не встречались. Я даже не знаю, что он делал все эти годы.

– Ничего хорошего, – усмехнулся Чарльз. – Насколько нам известно, в 1988 году он находился в Афганистане, где сознательно перешёл на сторону моджахедов. Тогда же с ним побеседовал человек из пакистанской контрразведки, одновременно являвшийся сотрудником ЦРУ. О своей специальной подготовке ваш знакомый умолчал, а обычный армейский офицер не представлял для американцев никакой ценности. Уже потом, когда им удалось сложить два и два и выяснить, кто стоит за многими громкими преступлениями, они спохватились и начали искать его следы. Выяснилось, что в плену этот человек принял ислам, причём сделал он это, судя по всему, совершенно осознанно. Затем он вступил в ряды моджахедов, а когда русские ушли из Афганистана, примкнул к организации «Аль-Каэда», составленной из ветеранов афганской войны, в основном неафганцев по происхождению, приехавших из Саудовской Аравии, Судана, Иордании и других мусульманских стран. Организовал и возглавил «Аль-Каэда» некий шейх из Саудовской Аравии, которого звали Усама бен Ладен. А уж это имя вам наверняка знакомо, о нём уже несколько лет кричат все службы новостей.

– Тот самый шейх, который взорвал базу американских ВВС в Саудовской Аравии? – удивился я.

– И два посольства США в прошлом году, – уточнил Чарльз. – Два, Эндрю. В Кении и в Танзании. Всего погибли более трёхсот человек, ещё несколько тысяч были ранены. Американцам удалось установить, что под прикрытием «Армии освобождения исламских святынь», которая взяла на себя ответственность за взрывы в Африке, действовал ваш бывший соратник, которого теперь исламские террористы называют «Отцом Ужаса».

– Видимо, он пользуется у них большим авторитетом, – тонко подметил я.

Чарльз скривился:

– Это не смешно, Эндрю. Вы помните историю с нашим военным спутником, контроль над которым месяц назад захватили хакеры?

– Разумеется.

– Этот спутник контролируется с военной базы в Гемпшире и работает в режиме поддержки связи со всеми подразделениями британских вооружённых сил за рубежом. Официально.

– А неофициально?

– Лучше вам этого не знать, – махнул рукой англичанин. – Так вот. Нам удалось выяснить, что за неизвестными хакерами, которые якобы решили заработать, шантажируя правительство, также стоят члены радикальной исламской группировки. А за ними опять всплывает тень Абу аль-Хауля, «Отца ужаса». И это уже совсем не смешно.

– Если через спутник можно получить доступ к ядерным зарядам, то да, – согласился я. Чарльз кивнул.

– Теперь вы понимаете, насколько важно остановить этого человека?

– Я понимаю и другое. Поймать Абу аль-Хауля можно, но это не снимает проблемы. На его место придёт другой, всё повторится заново, и на этот раз вы не будете знать, кого ловить. Хотя вы правы, вопросы нужно решать по мере их поступления. Только я никак не могу взять в толк: если у вас есть все данные на этого человека, то зачем вам я?

– У нас нет на него ничего.

– То есть – как это? – удивился я. – А фотография?

– В 1994 году этот человек прибыл в Судан, – сообщил Чарльз скучным голосом. – Там, в Хартуме, ему была сделана пластическая операция. Узнать его теперь смог бы лишь хирург, сделавший эту операцию. Если бы этот хирург остался жив. (Я поймал себя на том, что понимающе киваю.) С тех пор никто и никогда не видел аль-Хауля, никто не знает, как он выглядит, и вообще вся информация о нём равняется нулю. Но все опрошенные нами специалисты утверждают, что никакая операция не может стопроцентно изменить человека. Меняется лицо, фигура, походка, даже голос. Тем не менее остаются неуловимые черты, по которым его можно узнать. Какие-то мелочи поведения, привычки, характерные жесты, манера одеваться, говорить. Достаточно простой наблюдательности, если раньше вы очень хорошо знали этого человека. Но здесь возникает другая проблема. Из его прежних знакомых вы единственный, кто теоретически способен пойти на сотрудничество с нами. Все остальные либо уже умерли, либо являются фанатиками-исламистами, говорить с которыми не только бессмысленно, а даже опасно.