Путь домой - стр. 28

Матросы, которые во главе с капитаном собрались посмотреть на интересный процесс обучения новичка, уже в скором времени разошлись задумчивые, а на Виноградова стали посматривать с опаской. Впрочем, уже на второй день к тренирующимся подошел капитан и попросил графа, раз уж он все равно занимается с Петром, потренировать и его самого – в море, знаете ли, всякое происходит, и абордажные схватки в этом мире были отнюдь не редкостью. Вскоре к ним присоединились и несколько матросов. Вообще, как заметил Петр, в этом мире сословные разграничения, конечно, были, но особого снобизма дворян по отношению к простым людям не замечалось, хотя, возможно, все дело было в том, что данная конкретная группа людей уже давно находилась в море, а в любом тесном коллективе многие условности сглаживаются. Да и граф, который откровенно скучал, тоже не против был лишний раз подвигаться и помахать железом. В результате к концу недели тренировались уже практически все свободные от вахты члены экипажа, размахивая самым разным оружием – от изящной дворянской шпаги графа до абордажных топоров. Месяц в общем выдался нескучным и весьма познавательным – клинком Петр, во всяком случае, владеть научился пусть не на уровне мастера, но вполне сносно. К тому же граф, на пару с женой, дал ему несколько уроков этикета, а заодно и местных реалий, так что теперь Петр мог изображать провинциального дворянина вполне достоверно.

Единственное, что портило настроение, были еда (кок все так же ухитрялся приготовить из не самой худшей солонины нечто малосъедобное) и то, что спасенная Петром девушка, похоже, его тихо ненавидела. Во всяком случае, разговаривать с ним она не хотела категорически и при его появлении тут же отворачивалась, как будто уже сам его вид был ей неприятен. Вначале Петр списывал ее странности на последствия шока, но через некоторое время ему это надоело, и он спросил графиню, в чем, собственно, дело.

Ответ его несколько удивил. Точнее, удивила наглость спасенной им девицы – оказывается, она считала Петра виновным в том, что ее он вытащил, но даже не попытался спасти ее бабку и отца. Услышав это, Петр на мгновение потерял дар речи, а потом разразился длинной тирадой на тему того, что он вообще-то и девку эту (звали ее, кстати, Виктория) вытащил мало того что случайно, так еще и с риском для жизни, и попытайся он вытащить остальных, ему вообще бы ничего не светило, а если вдуматься, делать это он был абсолютно не обязан. Графиня покивала, соглашаясь, и выдала что-то насчет женской логики (сама она, кстати, дамой была весьма рациональной и истерией не страдала), но смысл ее речи сводился к тому, что «разбирайся-ка ты, молодой человек, со своей проблемой сам – незачем кого попало спасать да еще и на корабль за собой тащить». Оставалось плюнуть и пойти тренироваться дальше. Обидно… И ведь девчонка-то симпатичная – невысокая, худощавая, русые волосы заплетены в толстую косу. И лицо безо всякой косметики красивое. Впрочем, что сделано – то сделано, и нет смысла пытаться переиграть.

А в целом плавание протекало неплохо, хотя, кроме ежедневных тренировок, разнообразило его лишь периодическое появление в зоне прямой видимости каких-то крупных морских животных. Местного аналога китов, надо полагать. Штормов не было, ветра дули устойчивые и все попутные, – как объяснил Петру капитан, это было сезонное явление, и большинство капитанов стараются подгадать так, чтобы проходить этот участок маршрута именно в это время. Если честно, они немного запоздали, но не настолько, чтобы это создало какие-либо неудобства. Вон только купчина кривится да из каюты не вылезает, но это он зря – успеют они в назначенное время, если не случится ничего непредвиденного, чай, не в первый раз здесь ходят.