Пустота приходит не сразу - стр. 9
Заметил выскочившее на экране уведомление. Можно было порадоваться, раньше времени пришел аванс от одного из заказчиков. Судьба еще не полностью от него отвернулась, на какое-то время аванса должно хватить.
Павел посмотрел на лежащий около клавиатуры телефон, положил пальцы на мышь, помедлил и взял телефон в руки.
После развода он позвонил Кире только один раз, в ее день рождения. Попытался что-то пролепетать, но она не стала слушать.
– Не звони мне! – попросила его семь лет назад. – Не звони никогда!
Он тогда хотел удалить ее телефон из контактов, но почему-то не удалил.
Кире необходимо было позвонить, она могла узнать что-то новое.
А еще ему почему-то очень хотелось ее увидеть. Еще со вчерашнего вечера хотелось, когда менты его отпустили.
В коридоре сидела мать молодого гаишника, которого привезли на «скорой» пять дней назад. Ничего сложного у парня не было, обычный аппендицит, но диагноз ему поставили не сразу, и это промедление могло окончиться плохо.
Оперировал парня не Герман, но мать смотрела на него несчастными глазами, и Герман несколько раз парня осматривал, хотя никакой необходимости в этом не было. Несчастные глаза действовали на него угнетающе.
Женщина выпросила у Германа пропуск, приходила утром и уходила вечером. В этом тоже никакой необходимости не было, но иначе, как Герман подозревал, она бы от него не отстала.
– Если мой сын умрет, я вас всех перестреляю! – кричала мать, когда сына привезли в отделение.
Сам Герман этого не слышал, коллеги рассказали. Потом женщина своих слов стеснялась, совала сестрам шоколадки. Герману пыталась сунуть конверт с деньгами, но он сумел посмотреть на нее так, что конверт она быстро спрятала.
Двухметрового сыночка постоянное присутствие матери угнетало, и женщина в основном сидела в коридоре.
В первый раз Герман увидел ее часов в десять. Остановился на минутку, сказал, что с сыном все в порядке. Потом, кажется, тоже видел, но уже на нее не отвлекался.
Кто-то из сестер упоминал, что она работает в пресс-службе полиции, неожиданно вспомнил он, проходя в очередной раз мимо заботливой мамаши.
Герман вернулся, присел рядом с женщиной.
Глаза у нее сделались совсем перепуганными.
– Вы работаете в полиции? – вздохнул он.
Она мелко закивала.
Перепуганный вид мешал видеть, что женщина если не красавица, то уж совсем не дурнушка. У женщины были невысокая точеная фигурка, мелкие правильные черты лица и короткая модная стрижка. То есть это Герман предполагал, что стрижка модная, немодные стрижки у него ассоциировались с кудряшками на голове.
– У меня убили соседа, – сказал Герман. – Молодой парень совсем, студент. Глеб Проскурин.
Испуг из глаз пропал, дело не касалось ее сына. Женщина слушала внимательно.
Герман назвал адрес.
– Узнать, как продвигается следствие? – догадалась она.
– Если можно. – Герман вздохнул и зачем-то объяснил: – Я мало его знал. Но мне бы хотелось, чтобы убийцу нашли.
Она заглянула в ординаторскую часа через полтора, он снова вместе с ней сел на кушетку в коридоре.
Он правильно предполагал, что у работницы пресс-службы возможность узнать, как продвигается следствие, найдется.
– Тело нашли здесь, – женщина протянула телефон, показала Герману карту.
Место нахождения тела было отмечено на карте красным крестиком.