Пустая комната №10 - стр. 24
Кристал вытирает Амбер шею, мастерски убирает комки волос, словно делала это уже тысячу раз, и утешает ее леденцами. Девочка вытряхивает разноцветные конфеты в маленькие липкие ладошки с розовыми зазубренными ногтями и смотрит на меня, надув губы, как будто во всем виновата я, ведь это я достала комок волос.
Мне больно из-за Рида, из-за нашего дома, из-за детей, которых мы хотели завести, из-за жизни, которую у меня украли, и я изо всех сил стараюсь не разрыдаться, не знаю почему. Эта минута ничем не хуже, чем любой другой жалкий момент любого другого отвратного дня в этой вонючей дыре.
Поэтому я забираю свои инструменты и незаметно ухожу. Девочки с матерью уже позабыли происшествие и обсуждают цвет блеска для губ. Когда я покидаю их квартиру, из комнаты Кевина доносятся звуки включенной видеоигры.
Я сижу в офисе и верчусь в кресле, обмахиваясь старым журналом по садоводству и размышляя о том, что сказать на собеседовании в закусочной сегодня днем. Мне оставили сообщение, что я могу зайти и поговорить с помощником управляющего о ночных сменах, и, хотя за коктейли можно получить больше чаевых, чем за яичницу по-мексикански и говяжье рагу, я соглашусь, если предложат.
Однажды поздно вечером я смотрела программу, где гость рассказывал о медитации и как она может изменить жизнь, потому что все дело в мысленном настрое. И я попробовала. Как-то вечером я действительно попробовала. Села в кресло-мешок, которое кто-то оставил на складе в подвале, включила музыку с «Ютуба», с флейтами, колокольчиками и прочей ерундой, и попыталась ни о чем не думать.
Но никто не предупреждает, что невозможно ни о чем не думать. Если ты не умер, в мозгу есть мысли, и именно в тот момент, когда пытаешься приглушить их и успокоить, на поверхность пробиваются самые мрачные. Это напомнило мне о церкви, в которую мы ходили, когда я была маленькой.
Однажды мы провели там ночь, хотя это назвали ночевкой взаперти, что звучало страшновато. Мы разложили спальные мешки на полу, поели пиццы, выпили фруктового пунша, что считалось «закусками» и показалось мне забавным, и посмотрели фильм «Площадка» из древнего проектора, а когда выключили свет, шептались друг с другом, пока не заснули. Посреди ночи в большом зале стояла кромешная тьма, только далеко-далеко наверху ряды крошечных окошек светились в темноте как фонарики. И через них всю церковь заливали жутковатые лучи лунного света. Помню, как сильно испугалась и описала новую пижаму… Именно на это и похожа медитация.
Это лазерные лучи резких, ужасающих мыслей, пронзающие тишину в твоем сознании и уносящие в те места, о которых не следовало думать.
Для меня все начинается с самого начала, с первого пункта мысленного списка того, что я сделала не так. Не получила сертификат, потому что Рид отговорил меня от «мужского ремесла», хотя мне оно нравилось. Но ведь виноват не он, правда? Я сама была тупой овцой. У меня был выбор. А потом, конечно, я вспоминаю все свои решения, в основном плохие, а еще то, как работала в супермаркете. Почему? Потому что не получила проклятый сертификат. И что же я сделала? Как последняя идиотка переехала к парню, который не собирался жениться, и проигнорировала все тревожные сигналы. И пусть он вел себя отвратно – не поддерживал, отдалялся, то слишком горяч, то холоден, – он был Ридом Чепменом. Риелтором от Бога, и на боку автобуса красовалась его фотография, где он с пышной прической и вздувшимися бицепсами, так что все одинокие девчонки глазели на него с открытым ртом и хихикали, куда бы мы ни пошли.