Пуля из дамасской стали - стр. 18
Один из охранников, здоровенный, как штангист-тяжеловес, назвавшийся Коляном, уже несколько захмелел. Он достал из нагрудного кармана какой-то предмет, отлитый из меди и уже потемневший. Присмотревшись, Журбин узнал мастерски сработанную фигурку барса, изготовившегося к прыжку.
– Держи и владей! – Колян широко размахнулся, шлепнул своей толстенной лопатообразной ладонью по Сашкиной и вложил в нее замысловатую вещицу. – Этот амулет лет пять назад подарила мне одна местная бабуся за то, что я спас ее внука. Парня в проулке метелила какая-то шпана. Я как раз был в увольнении, заметил это безобразие, навешал им хороших кренделей, а пацана отвел домой. Вот его бабуля и дала мне этого барса. Сказала, что удача меня теперь никогда не покинет.
– Ну, так зачем же расставаться с такой вещью? – Сашка пожал плечами и недоуменно взглянул на Коляна.
– Да мне он уже вроде бы и ни к чему. Через пару дней отбываю домой, в Питер, – мечтательно улыбнулся он. – По жене соскучился – сил нет. Ну, все, сюда, наверное, уже больше не поеду. Хватит! И моя пилит – надоело жить одной, и пацаны ноют, мол, папка, не уезжай. А тебе понадобится. Тут, я чую, через годик-другой будет жарковато. Не случайно же вас в подкрепление прислали, да? Ну а ты молоток! И вправду Терминатор. Так что, выпьем за твои успехи?
– Давай! За Санька, за удачу! – услышав его предложение, подхватил Федька Антохин уже довольно зыбким голосом.
– За удачу! – заорали все остальные, поднимая рюмки.
В этот момент в бытовку общежития, где и происходил банкет, вошли Горяев и Таранов. Голоса тут же стихли.
– Это что за тайная вечеря? – строго рыкнул начальник охраны.
– Леонид Алексеевич, тут у нас такой повод… – начал объяснять один из охранников, но Таранов его перебил:
– Что за повод, нам известно. Вопрос в другом. Почему никто не догадался пригласить свое горячо любимое руководство?
Поняв, что нахлобучки не будет, парни троекратно гаркнули «ура», после чего банкет был продолжен.
– А ты давно женат? – продолжил Сашка начатый разговор.
– Уже десять лет. – Колян опрокинул рюмку и ностальгически вздохнул. – Причем половину своей супружеской жизни проторчал здесь. А куда денешься? Живем в съемной квартире, ну а тут платят хорошо, да и подкалымить можно. На двухкомнатную где-нибудь в пригороде уже набрал. Нет, если бы не заработок, я сюда не поехал бы. У нас тут столько семей распалось – охренеть. Ведь не все же бабы могут поехать сюда? Хоть ей, хоть ему – как вытерпеть полгода? – пьяным голосом продолжал откровенничать Колян. – Моя тоже поехать не смогла. У нее мать лежит больная. Как оставить без присмотра? Ну а я, когда уезжал, жену сразу предупредил: хоть раз гульнешь – тут же брошу.
– А сам-то как? – многозначительно улыбнувшись, спросил Журбин.
– Сам?.. Ну, если честно, то грешен. – Колян ударил себя кулачищем в грудь. – И не единожды. – Тут он перешел на полушепот: – Ну а если начистоту, то скажу, что баб я тут перешерстил – целый полк. Как иначе-то? Я же мужик, зарабатываю на квартиру, на жизнь. Если пару недель женщины нет – все, крышу у меня срывает напрочь. Но ты-то, я вижу, из серьезных… От своей гулять не собираешься? Молодец. Ну, что сказать – уважаю таких. Но мне такого не дано. Давай выпьем за то, чтобы твоя тебя была достойна, верна, преданна, чтобы обязательно тебя дождалась.