Птицы и камень - стр. 17
Майор смотрел на весь этот загадочный мир с нескрываемым удивлением. Он точно раздвоился. С одной стороны, это было для него в новинку. А с другой стороны, он чувствовал, что всё это когда-то уже видел: и Космос, и атомы, и волны. Он знал этот мир!!!
Из предосторожности Ребров не стал ничего сообщать коллегам о своих потрясающих ощущениях, дабы не прослыть сумасшедшим. Хотя, глядя на всю эту реальную окружающую красоту изменившегося мира, он осознавал на каком-то глубинном уровне, что безумен как раз людской мир со всей его эмоциональной грязью и потребностями животного.
Добравшись до дома, Ребров тихонько вошёл в квартиру, чтобы не разбудить близких. Он даже не стал включать свет, поскольку прекрасно видел в темноте. По сути и не было темноты как таковой. Мир переливался разнообразной световой гаммой. Каждый шаг майора и прикосновение к чему-либо порождало новый всплеск волновых колебаний и их взаимодействие.
Ребров постелил себе на диване и улёгся. Вернее сказать, погрузился как начинка в слоёный пирог в такую же необычную среду атомов и молекул, движущихся по разным траекториям. Он ощутил блаженное состояние расслабления и попытался закрыть глаза. Однако, даже прикрыв веки, по-прежнему видел всё ту же объёмную картинку помещения со всем его жизненным движением «недвижимого имущества». Ребров усмехнулся про себя: «Как же теперь спать-то?» Не представляя как быть, он стал рассматривать эту чудную самостоятельную жизнь его квартиры. Потом в голове сами собой стали прокручиваться в обратном порядке все события прошедшей ночи. И когда мысль дошла до потрясающего проницательного взгляда светлого лика, перед глазами Реброва вспыхнула яркая ослепительная вспышка и он провалился в глубокий сон.
Майор проснулся, когда на улице был уже полдень. Зрение стало обычным, как и прежде. Однако Ребров чувствовал себя совершенно другим человеком, точно внутри него произошёл глобальный позитивный переворот. Тело, как ни странно, вообще не болело. Наоборот, оно было полно сил, словно к нему вернулась вторая молодость. Весь организм стал лёгким и подтянутым.
Дома никого не было. Дочь ушла в институт, жена, очевидно, на рынок. Ребров, насвистывая весёлую мелодию, сделал зарядку, чего давно уже не делал. Потягал запылившиеся гантели. И в бодром настроении отправился в душ. Помывшись, он привычным движением выдавил из тюбика крем для бритья и стал наносить его помазком на двухдневную щетину, не переставая напевать себе под нос. И тут, взглянув на себя в зеркало, Ребров замер. Его волосы, пятнадцать лет назад начавшие седеть, превратились в тёмно-коричневые. Мелкая сетка морщин на лице пропала. Исчезли мешки под глазами и желтизна кожи. Лицо каким-то непонятным образом восстановило свой естественный здоровый цвет. Но самое главное – глаза. Они стали не только насыщенно-карими, но и отражали такую силу и блеск, какие были не свойственны Реброву даже в молодости. Майор присел на краешек ванны. А затем снова вскочил, вглядываясь в собственное отражение. Он пытался осмыслить: какие метаморфозы произошли с его организмом? Но потом перестал себя мучить подобными «пустяками». Ведь это было всего лишь тело.
Закончив утренние процедуры, Ребров пошёл на кухню. Заварил себе, как обычно, чай. Сделав глоток, он впервые, как ни странно, почувствовал настоящий аромат и вкус этой насыщенной воды. В нём проснулся здоровый аппетит. Пошарив в почти пустом холодильнике, он вытащил остатки продуктов и, сотворив из них бутерброды, с удовольствием стал их есть. Впервые за многие годы Ребров с наслаждением позавтракал. Напевая всё ту же весёлую мелодию, он оделся и отправился в РОВД отписываться за свой «несанкционированный героизм».