Психоз - стр. 17
Джон положил ей руку на плечо. Это был старый разговор, время от времени всплывавший между ними. Сначала Джон обрывал эти минуты печали, но потом перестал, в очередной раз выслушивая её грустное бормотание.
– Быть может, со временем ты сможешь их найти, – заметил он, также наблюдая за снегом.
– Ты и правда в это веришь?
– Да. А почему нет? Мир непредсказуем.
– Так странно. Так ужасно странно обладать такой силой и не знать их. Я просто не понимаю, как будто кто-то специально сделал так, чтобы я не могла их найти.
– Не уверен, что это специально. Ведь ты сама говорила, насколько велики силы, ведущие тебя. Зачем им человеческие сентиментальные глупости? Им это должно быть безразлично. Как ты тогда сказала? «Я просто использую их картотеку».
– Мне тоже показалось это остроумным.
– Эрика, тебе было три года, когда она ушла. Два, когда ушел отец. Они бросили тебя. И меня. Может, так даже лучше.
– Ты постоянно говоришь это. Ты просто хочешь в это верить. Неужели тебе не хочется их увидеть? Признайся. Ты же хочешь этого.
– Нет. Они бросили нас. Тебя и меня.
– И оставили заложенную в три конца ферму. Я помню, помню.
– А помнишь, как я с испугу вышвырнул ту корову? – наклонился над её ухом Джон. – Помнишь, как она замычала, когда перелетела через ограду и упала в большую кучу навоза? Ты ещё тогда спросила, почему она не летала раньше? Помнишь?
– Да, – засмеялась Эрика. – Она так смачно плюхнулась, что ты смог мне доказать, что у них проблемы с приземлением и потому она старается мало летать.
– Я настолько перепугался того, что сделал. Знаешь, что больше всего меня напугало тогда?
– Что ты перебьешь всех коров?
– Что я могу навредить тебе.
Эрика повернулась и посмотрела на Джона. Он мягко улыбался, но его взгляд был совершенно серьезным. Она протянула к нему руки, и он обнял её. Страх, печаль, тоска… Всё сразу ушло. Единственное, что осталось, это чувство безопасности. Она твердо знала, что бы ни случилось, что бы не напало на неё, сперва этому продеться пройти через Джона. Уничтожить его, растереть, не оставить ни единого шанса на выживание, только так плохое может добраться до нее, обезопасив себя от его гнева. Но этому не бывать.
Он сильный, конечно, сильный. Но не тогда, когда идет снег. Крупный, пушистый, как в тот самый вечер, когда ушла мать. Тогда поздно ночью Джон не смог найти её, крича, зовя. Тогда он выбежал на улицу, увидев лишь следы шин, уходящих в темную мрачную тишину полей.
Трогая холодное стекло их спальни, она тогда думала лишь об одном. А что, если он уйдет туда же? В эту темноту? Как мать, как отец. Оставит её одну. Ведь ему всего десять лет, не намного больше, чем ей. Но он так и стоял под падающим снегом, сжав кулаки и периодически мотая головой, скидывая налипший снег. Маленький, худой, в полосатом сером свитере, который совершенно не подходил его фигуре.
Она скомкано улыбнулась и снова посмотрела в окно, где увидела фигуру, стоявшую примерно в двадцати метрах. Невысокая, темная, плохо различимая из-за снега. Она была похожа на монумент. Эрика прищурилась. Что-то в этой фигуре было странным. Точнее, не так. Она ощутила странное беспокойство, которого никогда до этого не ощущала.
– Джон. Кто это? Это наш охранник?
Джон повернулся к окну и внимательно стал всматриваться в белый пейзаж. Затем он подошёл ближе.