Психологическое консультирование: учебное пособие - стр. 19

3. М. М. Бахтин отвергает узкое понимание диалогизма как спора, полемики или пародии. Хотя внешне это наиболее очевидные, но и наиболее грубые формы диалогизма. Им выделяется реальный диалог – то, что может наблюдаться внешне и относится к диалогу традиционно: житейская беседа, научная дискуссия, политический спор. Отношения между репликами такого диалога являются наиболее наглядным и простым видом внешне диалогических отношений. При этом диалогические отношения не сводятся к репликам реального диалога, который оказывается шире, сложнее. Но еще и имеет иной источник происхождения – позицию личности. Диалог ведь возможен и с попугаем, но диалог как обмен репликами, но не высказываниями.

Узкое понимание диалога также состоит в понимании диалога как одной из композиционных форм речи: диалогической и монологической. Монолог подразумевает отсутствие направленности к другому, необходимости в ответности и услышанности другим смыслом. Монолог не имеет адресата. Так, научный доклад Бахтин относит к монологической речи, так как речь в этом случае не имеет адресата, бессубъектна. Хотя некоторые элементы диалога могут присутствовать в монологичной речи: полемика с другими авторами, мыслями, подходами. Почему сведение диалога к композиционной форме речи сужает его понимание? Потому что каждая отдельная реплика в диалоге монологична – маленький монолог; в то же время каждый монолог может стать репликой большого диалога. Как это возможно?

4. Бахтин рассматривает диалог потенциально бесконечным. Слово, направленное к Другому, даже услышанное и понятое, в своем смысле взывает к людям бесконечно и беспредельно и будет пониматься до тех пор, пока живут люди. В этом смысле монолог, однажды совершенный как монолог в конкретно-исторической ситуации, может стать диалогом впоследствии, то есть он может быть услышан. Эта активность «услыхивания» этого монолога должна направляться не самим требованием слова «быть услышанным», но активностью того, кто услышит в монологе обращение к себе, его пониманием[19].

5. Смыслы, включающиеся в диалог, должны быть разделены между разными голосами. В диалоге встречаются целостные позиции, целостные личности. «Личность не требует экстенсивного раскрытия (то есть постепенного пошагового познания – М. Г.), она может сказаться в едином звуке, раскрыться в едином слове»[20].

Голос – целостная позиция личности.

Диалог – это особый тип смысловых отношений, то есть отношений, в которые нельзя попасть или оказаться как в логике или в психологии с оговорками, но которые надо строить. Членами этих отношений могут быть только целые высказывания, принадлежащие разным голосам. Здесь смысловые отношения между высказываниями представляют позицию, голос, цельную личность. По мнению Бахтина, широко понимаемый диалог и высказывание могут расширяться не только до границ целого романа, а и до границ самой жизни человека. Последняя, несущая смысл, совершающая смысл, может становиться таким высказыванием в диалоге времен, поколений. Отар Иоселиани говорил об Андрее Тарковском, что тот всю жизнь снимал один фильм о любви и смерти.

6. Для Бахтина согласие – это одна из важнейших форм диалогических отношений. Тема согласия повторяется и в разговоре о полифонии как многоголосице, в которой голоса могут сливаться, но сохранять свою автономию, они не превращаются в один голос, не редуцируются к одной позиции. Говоря о согласии как о слиянии голосов, наряду с их раздельностью, сохранностью индивидуальности, необходимо обратиться к другому вводимому Бахтиным понятию, понятию эстетической вненаходимости.