Психолог, который калечит - стр. 8
Лиза не сдержала улыбки и потянулась обнять дочь.
– Договорились!
Алиса фыркнула, но не сопротивлялась, даже на мгновение прижалась к материнскому плечу.
«Слава богу, пронесло», – подумала Лиза, вдыхая знакомый запах дочерних волос – клубничный шампунь и что-то еще, типично подростковое. Она поймала себя на мысли, что последний раз так обнимала Алису… когда? Месяц назад? Два?
– Я тебя очень люблю, – прошептала она, целуя дочь в макушку. – Даже когда ты ворчишь, как старый медведь.
– Ма-ам! – Алиса фальшиво возмутилась, но не отстранилась сразу, позволив матери еще пару секунд держать ее в объятиях.
Когда дверь за дочерью закрылась, Лиза тяжело опустилась в кресло, чувствуя, как дрожь в руках постепенно утихает. Она провела ладонью по лицу, отмечая влажность кожи. «И это всего лишь разговор о ночевке у подруги. А ведь скоро начнутся мальчики… Как я вообще переживу ее подростковые годы?»
Ее взгляд упал на фотографию на рабочем столе компьютера: Алисе восемь, Саше три.
– Господи, как же вы быстро растете, – шепот пустому кабинету.
Она глубоко вдохнула, выпрямила плечи и снова стала Елизаветой Александровной, профессиональным психологом. Но где-то глубоко внутри все еще оставалась просто мамой, которая боялась отпускать свою девочку во взрослый мир.
Проверив, отключен ли звук на телефоне, Лиза заметила уведомление из соцсетей: «Елена Воронцова обновила статус». Всего два слова: «Собаки не предают».
«Как ты смогла закрыться настолько, что даже я стала чужой? – пронеслось в голове, словно пуля, прошедшая на вылет. – Мы же делились всем. Даже страхами под одеялом, когда папа был в рейсе…»
– Елизавета, можно? – в кабинет заглянул следующий клиент.
– Да, проходите! – Лиза отложила телефон. Под столом ее нога нервно забила дробь.
«Почему ты не позволяешь мне помочь? – мысленно кричала она сестре, улыбаясь вошедшему мужчине в пиджаке. – Или ты уже даже мне не веришь?»
Глава 5. Собаки не предают
«Собаки не предают». Лена щелкнула «опубликовать» и тут же отложила телефон, словно боялась, что кто-то увидит эти слова. Диккенс, лежавший у ее ног, поднял голову и фыркнул, будто спрашивая: «И зачем ты это сделала?»
Она резко потянулась к ноутбуку, стоявшему среди хаотично разбросанных бумаг, и притянула его ближе. Синий свет экрана подчеркнул глубокие тени под глазами – следы двухчасового копания в соцсетях Яны. Девушка оставила после себя цифровую исповедь: сотни постов о предательстве:
«Чем ближе человек, тем больнее его предательство».
«Дать второй шанс человеку, который вас предал, тоже самое, что дать вторую пулю человеку, что с первого раза в вас не попал».
«Человек, которому я доверяла, оказался не просто предателем… Он за мои же деньги, лицемерно подталкивал меня к пропасти, в которую я свалилась… Плохо, когда тебя обманывают. Еще хуже, когда обманщик прикрывается дипломом… Вся эта психологическая помощь оказалась фарсом…»
Проведя пальцем по тачпаду, она заметила частые комментарии Виктории П. – девушки с аватаркой в стиле аниме, у которой Яна значилась в «Лучших друзьях». Пальцы сами собой потянулись к клавиатуре.
«Здравствуйте, мне нужно поговорить о Яне».
Отправив сообщение, она закусила губу до боли. Ответ пришел почти мгновенно, и уже через час Лена, резко дергая ручник, парковалась у института, в котором учились обе девушки: Яна и Виктория. Диккенс вскочил с заднего сиденья, его когти скребли по обивке.