Психиатрия - стр. 94

, что указывает обычно на диссоциацию личности на полярные ее фрагменты. Например, один «голос» приветливый, он звучит в правом ухе пациента, другой – злобный, слышится в затылке, голос в левом ухе, напротив, расположен к больному. «Голос» в левом ухе звучит тише – слева выявляется тугоухость. При пробуждении от сна этот пациент слышит громкий «вой»: так, считает он, его «будят». «Голос» в затылке говорит и заставляет пациента делать то, что он сам считает неправильным и неприемлемым. «Голоса» в ушах одновременно говорят совсем другое, они, думает пациент, его «поддерживают».

В. П. Сербский (1906) высказывает предположение, что противоречивые обманы слуха обусловлены раздельным функционированием полушарий головного мозга. «Голосов» бывает три и более, иногда их насчитывается до 13–16, некоторые пациенты, по их словам, «сбиваются со счета». При этом каждый голос говорит что-то свое, они никак не связаны друг с другом, но временами действуют согласованно, образуют что-то вроде «коллектива». Так, больная слышит три голоса, она обозначает их буквами А, В и С. «Голоса» могут ей что-то рассказывать, приказывать, о чем-то просить. Просят, например, чтобы она читала им книги то «про любовь», то «по истории, философии», что она и делает. «Иногда заставляют кривляться, останавливаться на месте, идти спиной вперед, чтобы все знали, что я сумасшедшая». Бывает, что «голоса спорят между собой обо мне или не могут решить, что им надо». Некоторые пациенты рассказывают о том, что временами вдруг проявляется очень много голосов, обычно же их бывает всего 1–2. Иногда поливокальные «приступы» длятся часами, напоминая эпизоды ментизма.

22. Открытые галлюцинации – обманы слуха с диалогом между «голосом» и пациентом. «Голос слышит» обращённую к нему речь пациента, отвечает на его вопросы, высказывает своё мнение, возражает, соглашается и т. п. Пациент говорит при этом вслух, иногда довольно громко, если «голос недослышит», он может общаться с ним и мысленнно. Например, пациент постоянно «общается с голосами», свою голову называет их «домом». Когда звучат галлюцинации неприятного содержания, он угрожает им, что покончит с собой, а значит, и с ними. Иногда «голоса прощаются», но «не уходят», и это его удивляет. Чаще он разговаривает с ними шепотом, но иногда возмущается и, не выдерживая звучащих «гадостей», срывается на крик. Тогда «голоса» в раздражении ему пеняют: «Чего ты орешь, мы не глухие». «Голоса» могут быть открытыми и для речи окружающих пациентов людей, они «слышат» последних и порой выражают свое мнение об «услышанном», полагая, что и эти люди хорошо их слышат. Например, «голос», заинтересованный беседой врача и пациента, изъявляет желание поговорить с врачом наедине, без свидетеля – пациента. Чтобы тот не мешал, «голос» просит или приказывает ему удалиться.

Через посредничество пациентов иногда можно «поговорить с голосом». Пациент передаёт «голосу» вопросы врача и повторяет ответы голоса: становится возможным изучить диссоциированную и персонифицированную часть личности пациента. Она может сообщить о себе любопытные сведения. Выясняется, например, что она что-то знает о своем происхождении, сообщает кое-какие биографические сведения о себе, определяет свое настроение, рассказывает о своих отношениях с пациентом, может что-то сказать о его самочувствии, способна выразить свое мнение о пребывания пациента на лечении, а также мнение о лечащем враче пациента, назначенном лечении. Встречаются случаи, в которых «голос» сам «считает» себя проявлением болезни и даже предвидит, что под влиянием лечения он исчезнет или «умрёт». У некоторых пациентов удается провести патопсихологический эксперимент с «голосом», проверить его память, умственные способности. Например, способность к счету, толкованию пословиц и поговорок. Чаще всего обнаруживается, что интеллектуальные функции «голоса» значительно снижены по сравнению с таковыми у пациента. Большей частью ответы «голоса» неверны, абсурдны. «Голос» нередко ведет себя грубо, бранится, отказывается отвечать, замолкает.