Псевдоним украденной жизни - стр. 16
Он замер с ложкой у рта. В ней, как в колыбели, лежал кусочек бисквита, пропитанный клубничным джемом и кремом. Она громко сглотнула и вцепилась губами в край стакана с водой.
– Может, и намекали, пока я был еще ребенком. Не помню. – Он равнодушно пожал плечами. – Когда стал старше, речи об том вообще никто не заводил.
– Забыли.
– Почему?
– Твоя бабка сделала так, чтобы забыли. Не потворствовала разговорам. Стерла из памяти общественности факт, что Валера Хлопов вообще существовал.
– Хлопов? Почему Хлопов?
– Это фамилия твоего деда. Настоящего деда, мужа твоей бабки. Корнеевой она стала уже потом, когда Валерка пропал. Дед твой с горя очень быстро спился и помер еще до твоего рождения. Она свою девичью фамилию вернула и тебя под ней записала, забрав из роддома. И стал ты Корнеевым, хотя должен быть Хлоповым.
– А он, значит, в самом деле сгинул?
– Да. Только не в горах, как тебе бабка рассказывала, а на заправке. Не таращи на меня глаза, парень! – прикрикнула на него Алла. – Обычная заправка, куда парни свернули, чтобы пополнить запасы горючего. Оно у них, по сведениям, было на нуле.
– Заправились и?
Он ел ее торт, как кусок хлеба. Без наслаждения, не смакуя. Она его за это почти ненавидела, давясь водой.
– Слушай, Сашка. – Алла с грохотом поставила стакан на стол. – Этот разговор очень долгий и серьезный. Давай так: ты сейчас относишь сумку с вещами домой, извиняешься перед дедом, и мы с тобой после семнадцати ноль-ноль идем на долгую прогулку. И я тебе все-все-все расскажу. Мою историю, поверь, не знает никто. Даже твой дед. Со мной тогда никто не стал разговаривать. Мне было всего четырнадцать. А я очень много знала! Очень… Кстати, а чего ты не на службе?
– Я уехал допросить свидетеля, а его не оказалось на месте. Я завернул домой и поскандалил с дедом. – Его мордаха сделалась по-настоящему несчастной, и он добавил: – Бли-ин, я с ним так гадко поскандалил.
– Все. Иди. Извиняйся. И пойдем на прогулку уже… – Она сверилась с настенными часами. – Через двадцать пять минут.
Глава 6
Ему пришло время умирать. Он это осознавал. За ним придут не те, так другие. Если менты придут за ним, снова будет суд, и его опять посадят. Им все равно за что. Они найдут к чему придраться. Возьмут и за бродяжничество упекут, с них станется. Виталий не был уверен, что подобная статья существует, но был готов пойти на очередной срок и за это. Лишь бы выжить.
Хотя нары это не выход. Его найдут и там.
Не те, так другие.
Он прислонился к ледяной бетонной стене, сунул в рот корку черного хлеба и принялся ее медленно пережевывать. Ему очень хотелось есть, но он боялся заходить в магазины. Все время казалось, что там его непременно ждут у входа.
Не те, так другие.
– Виталик, ты идиот!
Эту фразу он впервые услышал от своей жены – молодой пышнотелой Лидочки, за которой бегал целых два года, прежде чем она дала согласие на брак.
– Ты идиот! С кем ты связался?!
Они прожили всего ничего – полгода, а она уже в нем разочаровалась и не скрывала этого. Все время называла себя дурой, поверившей в его обещания, и восклицала, заламывая красивые полные руки:
– Как я могла так вляпаться?!
Вляпался на тот момент, конечно же, Виталик, а не она. Но Лидочка считала пострадавшей только себя. Он тогда ее уже перестал интересовать. И это через полгода совместной жизни!