Прыжок в пустоту - стр. 28
«Лен, а смысл ехать на два часа? Давай уже выберем время, и я приеду».
«Так мы никогда не встретимся! Давай уже собирайся и приезжай! Посидим столько, сколько тебе будет хотеться. Останешься у нас. Возьмем пиво с раками и посидим».
«Я больше по вину», – ответил ей.
«Возьмем вино! Мы ждем».
Я вышел из Инстаграма и вбил в картах маршрут. Ехать 4 часа. Ну что ж, вот и определился с времяпровождением на сегодняшний день!
Я заправился и выехал к ним.
Лена, Женя и их двое девочек встречали меня у подъезда, когда я подъезжал. Женя сказал им подниматься наверх, а сам сел ко мне в машину и показал, где ее лучше припарковать.
– Ну здарова! – радостно поздоровался он. Женя вообще был дружелюбный человек. Про таких говорят «и мухи не обидит», но я бы так не сказал. Не думаю, что он до такой степени добрый, хотя как знать.
– Привет, – улыбнулся ему в ответ и пожал руку.
– Здесь вот паркуй и пойдем ко мне в машину. Сейчас купим вина и закажем чего-нибудь покушать. Хоть Лена и наготавливает кучу всего, хочется иногда купить еду, а не из дома есть.
– Теперь у меня есть только второй вариант.
Мы оба засмеялись, но Женя, будто его отдернули, немного прокашлялся.
Мне показалось это забавным. Я, конечно, понимал, чью они сторону будут занимать, и в большей степени вероятности это не моя сторона. Но все же он мужчина, и солидарность мужскую никто не отменял.
Мы купили все, что было необходимо, и поднялись к ним в квартиру.
Я помыл руки и, сев за стол, сразу же попал под перекрестный допрос.
– Зачем ты заварил эту кашу, Слав? Тебе спокойно не живется? – спросила Лена.
– Не жилось. Сейчас живется спокойно.
– И кто эта девушка, к которой ты ушел? – спросил Женя.
За окном смеркалось. Понимая, что из меня будут вытягивать информацию, мне очень захотелось сесть за руль машины и уехать подальше отсюда. Но сегодня пути назад нет.
– Я ушел к себе.
– В смысле к себе? Ты был не с собой? – уточнила Лена.
– Понимаешь, в чем дело… – взял паузу, чтобы сформулировать деликатнее. – Вот мы живем себе, живем… вроде как спокойно и типа счастливо, но живем мы, не поднимая головы, на самом деле.
– Уйдя из семьи, ты поднял голову? – спросил Женя.
– Подниму, – бросил я. – То, что мы сейчас разведемся, а не в сорок или пятьдесят лет, дает нам вариативность в действиях. В 28 лет у каждого есть достаточно времени, чтобы выстроить свою жизнь согласно своим представлениям об идеальной жизни.
– Хорошо, это ты о себе. А о ребенке ты подумал? – спросила Лена.
– Вот тебе два примера: через пять лет я перестаю сглаживать конфликты и начинаю жить так, как хочу я, но не говорю о разводе. Я так же прихожу домой и особенно не скрываю, что хожу налево, но и не афиширую, что еще больше выводит из себя Еву, так как неопределенность выматывает сильнее. Она становится эмоционально нестабильна, и это сказывается на ребенке. Он видит ругань, ссоры и то, что семья не крепкая и у папы кто-то есть еще. Но живет он при этом с мамой, которая его уже не любит, а скорее и вовсе ненавидит. Даниил вырастает, и для него данная модель становится нормой. Он сам по образу и подобию начинает выстраивать несчастливую семью, гуляет налево, делая свою женщину со своим ребенком несчастными.
– Нет, ну это ты далеко слишком заглянул… – попытался перебить меня Женя.