Прозрение крота - стр. 7

Вечером, когда уже собирались ложиться спать, он спросил Ивана:

– Чему хоть Мэт тебя научил-то?

– Не знаю, – сказал Иван. – Не помню.

С утра Иван помогал бригаде водопроводчиков. Чистили входные фильтры насосной станции. Работать приходилось, стоя по пояс в воде.

Было теплое августовское утро. Солнышко жарило вовсю, и потому вынужденное купание пришлось как нельзя кстати. Работа Ивана, в основном, сводилась к тому, чтобы подавать и принимать от взрослых слесарей инструмент. Иван разместился прямо на трубе, здесь же лежал и контейнер с ключами и молотками. Труба была теплая и гладкая. На середине реки время от времени сильно била хвостом какая-то крупная рыбина. Над головой с криками носились птицы. Им было хорошо: их Черный Крест не трогал.

Зрячий Мэт по обыкновению сидел на вершине холма и, время от времени поглядывая на часы, озирал небо. Водопроводчики торопились закончить работу как можно скорее, и на Мэта никто не обращал внимания – знали, что он на страже, и, стало быть, беда не грозит.

Река текла на юго-запад, большая, широкая и спокойная. И если прикрыть лицо с боков ладошками и смотреть только туда, куда она несет свои воды, можно было подумать, что находишься на мостике огромного корабля, плывущего в открытом море. И может быть, вскоре увидишь, как из-за горизонта появится неизвестная земля, на которую до сих пор не ступала еще нога человека.

Земля не появилась. Вместо нее выплыло из-за горизонта нечто доселе невиданное, непонятное, черное как ночь, зловещее. Оно оторвалось от воды и стало быстро подниматься вверх, выше и выше, к зениту, а Иван все смотрел и смотрел, не понимая, что перед ним такое.

– Ты чего глаза вылупил? – сказал дядя Мартин. – Девку, что ли, увидел?.. Дай-ка лучше ключ на двадцать семь.

Иван не слышал. Он смотрел на странное небо, ставшее вдруг из синего серым, и видел, как по этому серому фону плывут две черные полоски, соединенные друг с другом.

И словно взрыв в мозгу. Как озарение, как откровение, как истина… Черный Крест!.. Не может этого быть, но это он! Только почему?.. Ведь я не могу его видеть, НЕ МОГУ! Я же Слепой, слепой, как все остальные. Кроме Мэта. Только он может видеть, а я не могу… Но и я вижу. Вижу!.. ВИЖУ!!!

И еще одна мысль. Она рождается где-то там, глубоко внутри, в мгновение ока разрастается и захватывает целиком: спокойно, милый… Видишь – и ладно! Совсем не обязательно, чтобы об этом знал весь Приют!..

Иван посмотрел на вершину холма и увидел, что Зрячий Мэт дрыхнет, разморенный на летнем солнышке. Спит сном праведника. Или ребенка. Иван не заорал, не засвистел и не запрыгал, тыча пальцем в небо. Он очень натурально поскользнулся и, выронив из рук большой разводной ключ, плюхнулся в воду, подняв уйму брызг. Ключ упал на трубу, и по всей округе пошел такой гул, словно неподалеку ударили в колокол.

– Растяпа! – обругал Ивана дядя Мартин. – Теперь придется нырять.

Но в этот раз нырять за ключом никому не пришлось. Проснувшийся Мэт сразу же заорал что есть мочи:

– Черный Крест! Черный Крест!!! Все в Приют!

Всех как ветром сдуло. В жизни никто так не бегал. А в выходном тамбуре, отдышавшись и разобравшись, что к чему, дядя Мартин сказал:

– Да-а, Иван! Если бы ты так вовремя не хлопнулся, гореть бы нам всем. Вместе с этим старым чертом… Воистину, счастлива наша судьба!.. А к Мэту надо кого-то приставлять. Чтобы толкали в бок…