Провозвестник Тьмы - стр. 7
А потом я подошел к двери нашей с отцом квартиры и не смог ее открыть. Замок уже был другой.
Так и заночевал на половичке перед дверью. А утром походил по тем, кто меня еще не забыл, и узнал, что отец умер через месяц после моего попадания в больницу. А квартиру кто-то купил. За истекшие месяцы этих «кто-то» было трое, и они здесь не живут. В ЖЭКе мне сказали, что квартиру действительно продали, и уже не раз, и числится она уже не на первом человеке. А кто и как продал – они не знают. Сотрудница, которая тогда работала, к тому моменту уволилась и уехала. Куда – а говорят, что в Ростов. Спросил я их: а что можно сделать, чтобы квартиру вернуть? Они сказали, что можно в суд обратиться, но судиться придется не один год. И денег на это уйдет немерено.
А пока мне нужно на половичке спать и питаться воздухом, потому что ел я последний раз вчера в обед, когда выписывали. А как я судиться буду, если у меня вторая группа по психическому заболеванию? Я, наверное, еще и недееспособен. А кто вместо меня тогда в суд подавать будет? А куда теперь податься? Отец и мама умерли. Жена замужем за другим и уже далеко. Сестра Юля с семьей живет в Воронеже. Сестра Аня – неизвестно где. Вышла она замуж за лейтенанта и уехала с ним в другую республику. С тех пор о ней совершенно никаких вестей нет. Про то, как эта республика боролась за свою независимость и как там все происходило, ходят очень мрачные рассказы. Если их послушать на ночь, спать не хочется. Зато хочется поймать жителя этой республики и медленно, с наслаждением его задавить. Останавливает только то, что он живет здесь, потому что если бы остался на родине, то там его с наслаждением задавили бы.
За что задавили бы? Ну, вы, судя по виду, славянин? Потому и вряд ли знаете, что происходило с вашими родными в одна тысяча девятьсот двадцатом году. И если даже вашего прапрадеда тогда убили, что вы об этом можете сказать? Вряд ли что-то. И даже если узнаете, что он был тогда повстанцем и что его убил чекист – прапрадед вашего знакомого, то не схватите лопату и не побежите убивать этого знакомого. А для какого-нибудь узбека или памирца двадцатый год – это не седая древность, а вчера. И гибель представителя его рода требует отмщения. Поэтому его прадед, дед и отец рассказывали о гибели представителя их рода Рахманкула Ильясова под кишлаком Топрак от рук сына блудливой ослицы Ахмеда Ахмедова и намекали, что для потомков этого никчемного Ахмедова когда-нибудь зажгут большой костер. Но при советской власти с костром у них не выходило, и они могли разве что как-то мелко отомстить. А теперь с потомка Ахмеда Ахмедова могут медленно срезать кожу и гордиться полученным результатом. Если при смене президента Рамазанова на президента Новрузова власти допустят слабину и в стране воцарится безвластие и беззаконие.
Сходил я на кладбище, поглядел на могилку отца – знакомые и друзья помогли похоронить его, и завод чем-то помог. И захотелось мне под этим крестом лечь и умереть. Но я не умер. Видимо, судьбе моей этого было мало. Я еще с Тьмой не познакомился. Потому подобрал я палку и узелок со своими вещами и заковылял дальше. В Крымске у меня жила тетя Люда. Может, у нее для меня найдется закуток в доме. Расстояние до Крымска невелико, но не было ни денег, чтобы доехать, ни сил, чтобы дойти пешком.