Проводник 2. На другом берегу Стикса - стр. 11
В дверь вновь постучали, только теперь намного тише. Из коридора донеслось какое-то еле слышное невнятное мычание. Осмелев, Евгений Михайлович поставил стакан на стол, притушил окурок, одел тапки, пошел к двери ругаться с ночным нарушителем спокойствия, по пути на всякий случай прихватил мобильный. Дверь открывать не собирался, хотел просто шугануть, пригрозить вызвать полицейских, ну или своих на крайний случай, если не успокоятся.
Он, не торопясь, дошел до двери, свет в коридоре включать не стал, решил прежде глянуть в глазок. Там снаружи постоянно была слышна какая-то возня, на кухне громко заурчал холодильник. Он, не торопясь, со вздохом прильнул к глазку, взглянул, резко отшатнулся. От того, что он там увидел, весь обомлел, побледнел, у него подкосились ноги. Михалыч отошел от двери на пару шагов, часто задышал от внезапной нехватки кислорода, чувствуя, как зашевелились на голове волосы.
В подъезде он увидел своего мертвого отца!
На мгновение потерял рассудок, не удержался на ногах, сполз по стенке на пол, развернулся и на четвереньках пополз в сторону комнаты, пытаясь отогнать от себя этот кошмар.
За дверью раздались странные скребки, затем четко двумя с щелчками открылся первый замок, потом щёлкнул второй, дверная ручка опустилась, дверь открылась. В открытый проем вошел отец.
Он был одет в парадную военную форму, изрядно запачканную свежей могильной землей, был немного неуклюж, раскачиваясь из стороны в сторону, словно хорошо подвыпивший. Он отошел на пару шагов от открытой в подъезд двери, обернулся, посмотрел на нее, словно изучая, под его взглядом дверь захлопнулась. Снова на четыре щелчка закрылись замки. После этого мертвый уставился своими пустыми мутными, подернутыми белесой пленкой, глазами на Михалыча. Так стоял примерно с минуту, внимательно всматривался, словно что-то пытаясь вспомнить, потом дернулся, отвернулся, хватаясь за стены грязными руками, шаркая, направился на кухню. Оставив лежать на полу Михалыча, который дергал ногами, пребывал в полуобморочном состоянии.
Спустя пару минут он опомнился, обнаружил себя лежащим ничком на полу, понял, что несмотря на весь ужас ситуации, пока жив и ничего в данный момент ему смертельно не угрожает. На кухне слышалась какая-то невнятная возня. Он осторожно поднялся на ноги, на цыпочках, стараясь не дышать, чтобы не выказать себя, пробрался к входной двери. Там тихонько, очень медленно, открыл встроенный гардеробный шкаф, подтянул свое пальто, полез в левый карман, где лежали ключи, аккуратно вытащил, стараясь ими не звенеть. Вставил ключ в замок, попытался его провернуть, руки чуть дрожали, замок не поддался, было такое впечатление, что он заклинил намертво. Михалыч вытащил ключ обратно, проверяя тот ли, засунул в скважину. Оказалось, что все верно, он опять вставил, попытался провернуть, тот же результат. Между тем на кухне все стихло. Было слышно только мирное урчание холодильника. Михалыч замер, так и остался стоять, держась за ключ в двери.
– Женя, чего ты там стоишь в прихожей? Иди сюда, сынок. – Раздался отцовский голос. Михалыч в ответ нервно дернулся, повернул голову в его сторону, не решаясь сделать шаг. Потом внезапно для себя оставил попытки освободиться, сам не понимая почему, словно в тумане, поплелся на непослушных ватных ногах на кухню.