Провинциалы. Книга 5. Время понимать - стр. 21
Советы непосредственного начальника Балдин учел и быстро перестроился, тем более что возникла мода на ученые степени и он решил, что совсем нелишне будет иметь степень кандидата каких-либо наук. После недолгих размышлений, с учетом совета шефа («С чего начинается государство? С законов. А они как дышло, народ это давно заметил…») стал студентом-заочником юридического института, экстерном его закончил и уже в дипломной работе определил тему кандидатской диссертации. Теперь свободное от поручений время он использовал для написания диссертации и к концу срока работы думы успешно (правда, не без поддержки шефа) ее защитил.
В новый состав думы шеф не прошел, но предвидя это заранее, подобрал себе несуетную должность директора в одной из устойчивых госструктур, где зарплата была не ниже, а возможности сверх бюджетного вознаграждения за свой труд существенные. Позаботился и о своем ученике, настояв на назначении того редактором бывшей партийной, а теперь демократической газеты, хотя и со старым сохранившимся названием, в котором ключевым было слово «правда».
По всем меркам предыдущей советской жизни это было повышение, и Балдин вернулся в знакомое здание с охотой, намереваясь изменить существенно, может быть, даже кардинально, в соответствии с новым строем и газету, и жизнь. Спустя пару лет он уже привычно сидел в кресле главного редактора, найдя взаимопонимание с новым председателем думы. Правда, не складывались отношения с губернатором, но он старался не допускать опрометчивых шагов, сделал газету сугубо информационным изданием, не соблазняясь ни на обещания оппозиции оказать поддержку, ни на ожидания читателей, ищущих правдивую аналитику, ни на вдруг ставшую модной лживую, но привлекательную желтизну. И скоро убедился, что занял самую устойчивую позицию: губернатора и депутатов устраивала такая политика главного редактора, и они, являясь учредителями, в редакционные дела не вмешивались, оппозиционеры на свое возмущение отказом в предоставлении газетной площади для критики, видя участливое внимание главного редактора и слыша магическое оправдание: «Что могу поделать, не наш формат», записали его в сочувствующие и критикой не донимали. Ну а что касается чаяний читателей, то они не имели под собой финансовой основы: доходы от подписки и продажи уже не позволяли быть независимым изданием, основными источниками финансирования стали субсидии из краевого бюджета, реклама и заказные материалы. Тем не менее, к главному редактору нет-нет да и заходил тот или иной обиженный верный читатель, все еще верящий в силу печатного слова.
К визиту Жовнера, которого Балдин хорошо знал (в пору работы в «молодежке» квартировали вместе), он отнесся с вниманием. Хотя и считал, что последнее время некогда бывший одним из первых, кто понял капитализм и успешно вписался в новые условия, Александр утратил способность ориентироваться в нынешних, уже капиталистических переменах, начал себе в убыток выпускать мало кем востребованный журнал, помогал писателям, бесполезно тратя не только деньги, но время и силы.
Балдин выслушал Жовнера, поглядывая на часы и понимая, что за полчаса не сможет все равно передать ему всю премудрость бюрократического мира, которую тот (это стало видно с первых слов) совершенно не понимал.