Противостояние. Путь Хранителя - стр. 26
Я немного смутился (в те времена мальчик Антошка еще верил, что остальные тоже видят потусторонних) и выдавил:
– Мам, ну посмотри, – и показал пальчиком на тихого обитателя, – просто не хочу его беспокоить.
– Кого?
Пуза.
– Ну-ка, присядь, сынок.
Да, это был тяжелый разговор, результат которого шокировал обоих: мою мать, узнавшую вдруг невероятное о своем сыне и меня, открывшего страшный факт – остальные не видят целую половину мира.
К чести родительницы, она стоически приняла удар. Выслушав меня, мама как-то сникла и прошептала:
– Я ждала подобного, но не в такой степени.
– Ты о чем?
– Тошка, сыночек, в нашем роду это встречается, через поколение (иногда и чаще). Твоя бабушка была ведуньей, она могла исцелять, предсказывать некоторые вещи. Но ты… – она обняла меня, прижала к себе. – Пойми, пойми, милый, никто и никогда не видел их. Ты – первый. И это пугает меня.
Будучи завсегдатаем сельской библиотеки, я много времени проводил дома, читая запоем, постигая мир глазами людей. Это было восхитительно. Я был влюблен в астрономию, биологию, историю… Значительно позднее открыл для себя художественную литературу. Родители сначала восторгались моими увлечениями, но в какой-то момент их стала тревожить маниакальная погруженность сына в мир книг.
Конечно, были и внешние интересы. Мне нравилось играть с пацанами в футбол, воровать с ними яблоки в соседских дворах, проводить долгие летние дни на реке… Но, при всем этом, я не чувствовал себя частью мальчишеского братства, всегда был немного в стороне. Их простые интересы, незатейливые увлечения казались мне бледными, примитивными, скучными (а как еще мог смотреть на это мальчик, увлекавшийся в то время теорией эволюции звезд?). Между нами всегда была дистанция, и это объяснимо: детское общество остро чувствует инаковость, оно инстинктивно сторонится «чужака», а порой и отторгает его.
Ненормальный, изгой, урод – такие мысли порой точили мои чувства, но чаще я плевал на них, меня почти не трогало мнение других. В те времена я был выраженным интровертом, погруженным в себя и, в большей степени – в мир знаний.
Несмотря ни на что, меня устраивала эта жизнь, не желал бы другой. Думал – так будет всегда, наивный. Но когда мне было около двенадцати, начались перемены.
Сначала был звук Гармонии (так я назвал его). Каждое утро, за несколько секунд до пробуждения, в моем погруженным в сон сознании начинала звучать божественная мелодия, музыка сфер. Моя душа восторженно трепетала в полном единении с этим чудом. Просыпаясь, я пытался вспомнить мелодию, рисунок звуков, но тщетно, эта тайна каждый раз стремительно ускользала, покидая память. Уверен – то был первый знак воздействия высших сил. Это очевидно, ведь мой детский мозг не был способен создать подобное, а иные источники звука (телевизор, радио) отсутствовали в глухой деревне начала 60-х прошлого века (да, да, мне около шестидесяти, но, став Хранителем, я стал стареть значительно медленнее большинства; несмотря на дату рождения, в действительности, биологически, мне сейчас около тридцати пяти).
Затем пришли кошмары, о которых стоит сказать особо. Сны, ужасные, темные, необъяснимые, беспощадные, удивительно яркие, выпуклые, красочные. Они терзали мою душу почти еженощно (Потом, значительно позднее, я узнал, что большинство людей посещают черно-белые сновидения. Это поразило меня, поскольку не видел подобного ни разу).