Противостояние - стр. 8
Он приподнял её подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом – эти глаза были как отполированная сталь, непреклонные.
– Теперь ты моя, Рейчел. Вся. Без остатка. И ты никогда не пожалеешь об этом выборе. – Его голос был низким и уверенным, в нём звучала абсолютная власть. – А теперь… пора показать всем, кто здесь хозяин.
Он развернулся к боссу, и в его глазах вспыхнул холодный огонь.
– Отныне это моё место. И ты будешь молить о том, чтобы я оставил тебе жизнь.
Комната погрузилась в тишину, нарушаемую лишь тяжёлым дыханием присутствующих. Судьба была решена. И Зейн только что стал их новым королём.
– А теперь, – пробормотал он, касаясь большим пальцем её нижней губы. – Давай обсудим твой первый урок послушания. – Его хватка усилилась. – Начнём с того, что ты поблагодаришь меня за то, что я сохранил ему жизнь. – В бархатном тоне безошибочно угадывалась угроза. Она продала свою душу. Теперь пришло время расплачиваться.
Рейчел кивнула, не глядя на Зейна. Чего он хотел? Чтобы она дала себя отыметь на глазах у охраны и подчинённых? Что именно он желал? Она посмотрела на отца, умоляя его уйти. Теперь он был свободен. Она выполнила свой долг. Пусть уходит и не видит, что будет с ней дальше. По щекам у неё покатились горькие слёзы.
Зейн поймал слезинку большим пальцем, изучая её с насмешливым восхищением, прежде чем размазать по её скуле. Другой рукой он продолжал сжимать её запястье, сковывая плотью и волей.
– Уже? – Его смех, похожий на низкий рокот, эхом прокатился по её телу, когда он наклонился, касаясь губами мочки её уха. – Ты будешь плакать ещё сильнее, когда я закончу с тобой. – Он кивнул Шаолу, который выпроводил её отца – дверь захлопнулась, словно её закрывали в гробу.
Его руки начали исследовать её тело, медленно, методично, словно художник, изучающий полотно. Каждое прикосновение оставляло след, каждый жест был наполнен обещанием боли и удовольствия. Она чувствовала, как его желание накаляется, как его власть над ней становится всё более ощутимой.
– Ты моя теперь, – прошептал он, его дыхание обжигало кожу. – И ты научишься ценить это. Ты научишься подчиняться. Ты научишься желать этого.
Его пальцы скользнули под одежду, исследуя каждый изгиб, каждую линию тела. Она дрожала, не от страха, а от смеси страха и чего-то другого, чего-то, что она не могла, не хотела признавать.
В комнате, наполненной запахом власти и похоти, началась её новая жизнь – жизнь, где она будет принадлежать ему полностью, душой и телом.
Охранники обменялись взглядами, но не сдвинулись с места – их преданность была куплена страхом. Пальцы Зейна запутались в светлых волосах, запрокидывая голову назад.
– На колени, – приказал он голосом, полным мрачного веселья. – Давай посмотрим, так ли остры твои губы, как твой нож. – В воздухе повисла невысказанная угроза: – Или я напомню тебе, что такое настоящая боль.
Она закачала головой, практически давясь слезами, отказываясь выполнять приказ. Подняла на него размытый взгляд, попытавшись вырваться из безжалостного захвата.
Хватка Зейна стала жестокой, пальцы всё глубже впивались в волосы, пока не обожгло кожу головы. Он потащил её вперёд, заставляя прижаться к своей груди, свободной рукой сжимая горло – не чтобы задушить, а чтобы почувствовать бешеное биение пульса.