Против ветра, мимо облаков - стр. 11
– Ну, со свиданьицем, Викушка.
У Вики вдруг защипало в глазах, и она прикусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться самым позорным образом. Чокнувшись с бабкой рюмкой, она выпила сладкий тягучий напиток, словно лекарство, ощущая запах малины, лета, какого-то прошлого счастья, которое уже никогда не вернется. И жизнь уже никогда не будет прежней, и она сама.
– Ешь.
Вика принялась за еду, захрустела огурцами – огурцы бабка Варвара солила в бочках, с разными приправами и вишневыми прутиками, с которых даже листья не обрывала, и огурцы эти в свое время ей бочками заказывали. Вот только секретов своих бабка не выдавала, рецептами ни с кем не делилась.
– Женька тебе завтра дров и угля привезет. – Бабка Варвара смотрела на Вику немного сердито. – Что сразу не пришла?
– А что вам со мной… – Вика нахмурилась. – Откуда я знала, что меня кто-то хочет видеть.
– Ну и дура! – Бабка снова наполнила рюмки. – Чтоб ты знала, у нас ни один человек не поверил, что ты виновата. А что посадили… Да мало ли у нас невиновных сидит! А люди не верили. А я так и вовсе знала всегда, что на тебе вины нет никакой, но чашу эту ты выпила. Три года, конечно, жаль – но это же не семь, и молодая ты еще, наверстаешь. Пей наливочку-то, за твое здоровье выпьем.
– И за ваше.
– А моего здоровья осталась чайная ложка, летом помру. – Бабка Варвара вздохнула. – Ну, да я пожила, восемьдесят семь лет – немалый срок.
– Чего вам помирать, живите.
Вика и представить себе не может, что вдруг не станет бабки Варвары. Уже многие старики-соседи переселились на кладбище, стоящее в сторонке от села, но бабка Варвара все жила, занималась хозяйством и, казалось, никуда не торопилась. И тут на тебе – помру летом!
– Пора и честь знать. – Бабка подвинула Вике вазочку с хлебом. – Пользы от меня нет уже – так, по дому еще туда-сюда, а по хозяйству уже не гожусь, в огороде да на дворе меня все равно что нет, все на Женьке. А ему разве до этого? У него работа важная, что ему в огороде ковыряться да кур обихаживать? Вот по всему выходит, что и мне пора в путь-дорожку. А тебе жить и жить, и хочется мне, чтоб жила ты хорошо, даром что ни за что пострадать пришлось. Погоди-ка, я едва не забыла…
Бабка поднялась и заковыляла к буфету. И тогда лишь Вика увидела, как она состарилась, как согнулись ее плечи и какой нетвердой стала походка.
– Вот.
Бабка положила перед Викой толстую книгу в синем кожаном переплете, и Вика удивленно посмотрела на нее. На книге не было никакой надписи, и если бы не была она такой большой и явно старой, то Вика могла бы подумать, что это просто блокнот или ежедневник.
– Это, чтоб ты знала, моей бабки еще книга. – Бабка Варвара вздохнула. – А ей досталась от матери, а той – от ее матери. Теперь она твоя. Здесь много нужного найдешь, пригодится.
– Но… почему я?
– Как же. – Бабка Варвара улыбнулась. – Ты же тоже наша кровь, родня.
– Как это?!
Она никакой родней с Женькиным семейством не была и знала это совершенно точно.
– Ну а как же. Мать моей прабабки и мать прабабки твоей бабушки Любы, чтоб ты знала, были родными сестрами. Вот погоди, покажу тебе. – Бабка Варвара снова заковыляла к шкафу. – Смотри сама, коли мне не веришь.
В старом Евангелии оказались страницы, исписанные странным почерком. Чернила выцвели от времени, но буквы были четкими.