Против Сентября - стр. 25
Еще толком не понимаю, что именно я прочитал…
…туман смыкается над головой с легким всплеском….
Еще не на шпиле
Люди говорят, его видели на площади, там, где он прыгнул со шпиля двести лет назад. Вроде что-то искал. А может быть, нет.
Люди говорят, он пришел.
Другие возмущаются, крыльями хлопают, да что вы, да быть такого не может, выдумали тоже – он, какой он, откуда он, да быть не может никакого его.
А вот может.
А вот кто-то видел.
Не далее как сегодня, он в кафе какое-то заходил, да врете вы все, ни в какое ни в кафе, да врете вы все, и не заходил, и не он, и вообще вы все врете…
Шумит городок, волнуется.
Ну, еще бы.
Он пришел.
Ну, не пришел, – появился, или как он там делает.
В кафе заходил.
Ах да, не в кафе.
И да, не заходил.
И да, не он.
Собрали срочное заседание Парламента, долго решали, так ничего и не решили, а что тут вообще можно было решить. Кто-то даже предложил убить его, на кого-то зашикали, хотя сами в глубине души подумали – убить.
Погнали людей, выследить, как он ходит, какими улицами, какими тротуарами, ну не телепортируется же он в самом-то деле. Оказалось, и правда, телепортируется, сегодня он на сквере Времени, а завтра он на сквере Безвременья, а послезавтра еще где.
Посылали к нему людей, якобы, случайных прохожих, – женщину с ребенком, старушку, стайку девочек-подростков, пару молодых парней. Ждали, может, заговорит с кем-нибудь, что-нибудь спросит. Девчонкам выдали новенькие айфоны, парням подарили очки дополненной реальности, малышу еще что-то навороченное, фантастическое…
В спешном порядке выстроили на площади что-то невероятное, фантасмагорическое – как в одном из его романов. Даже пустили по городу парочку летающих автомобилей – в тех местах, где он ходил, а в кафе пустили роботов-официантов.
Ждали чего-то, сами не знали, чего.
Пытались подловить его, взять интервью. Рассказывали ему что-то про космические технологии и полеты к Марсу.
Снова устроили заседание Парламента.
Снова что-то решали, снова ничего не решили.
Совсем.
Кто-то снова сказал – надо бы его убить. На кого-то снова зашикали, про себя снова подумали – надо бы…
– А можно узнать, сколько вариантов будущего вы посетили?
– Хотел бы я сам это знать…
– Ну, хотя бы примерно?
– И даже примерно не скажу…
– Тысячи?
– Миллионы. Миллиарды.
– Да вы что?
– Да, где-то так.
– Ничего себе… и ни один мир не подошел?
– Я вам более того скажу, ни в одном мире уже не помнят, что я писал.
– Значит, у нашего мира есть ша… э-э-э… наш мир вам понравится.
– Ну… я еще не понял до конца…
Он мотался по свету, по аэропортам, по столицам, его везде пропускали – без документов, без виз, потому что в книгах так было, чтобы без документов, без виз, – к нему пристраивались случайные люди, которых тоже приходилось пропускать, чтобы он ничего не заподозрил, что где-то еще остались визы и паспорта.
Уже был скандал, когда его не пустили в какую-то страну, уже все как один направили ноты протеста этой стране, Макадамии там какой-то или как её. Страна оправдывалась, а мы что можем сделать, у нас же война, еще не хватало, чтобы он войну увидел…
Его книги допечатывали миллионными тиражами, продавали за баснословные суммы, расхватывали с прилавков. Кто-то поговаривал, что он стал самым богатым человеком в мире, но это было неправдой – вряд ли до него дошла хотя бы малая толика тех денег. Толпы туристов собирались на площади, где он когда-то прыгнул с высокого шпиля, где камни мостовой еще хранили его кровь. Пришлось даже записывать туристов в очередь, которая растянулась на месяцы. Пару раз там появлялся и он сам – конечно, безо всякой очереди, просто ходил по площади, смотрел на шпиль.