Просвещенное сердце. Автономия личности в тоталитарном обществе. Как остаться человеком в нечеловеческих условиях - стр. 2
В главе «Мнимая безвыходность» человек предстает частью мира машин и телевидения, пассивным объектом внешнего влияния, неспособным противостоять воздействию социальных и технических процессов, становящимся безвольным винтиком огромного цивилизационного механизма. Человек выглядит потребителем всего, что в него направляет среда и общество, он исключительно реактивен, вся психическая активность как будто направлена на то, чтобы защитить психику от осознания собственной никчемности и зависимости.
Третья глава «Осознание свободы» посвящена механизмам взросления человека, развитию его способности противостоять внешнему, снижению зависимости от авторитетов и формированию автономности. Беттельхейм исследует путь идентификации человека с самим собой через проживание конфликтов, внутренних и внешних, и преодоление разрыва, дисбаланса между самостоятельностью и подчинением внешним требованиям, умением соблюдать нормы и проявлять собственную позицию, сохранять устойчивое представление о себе и реагировать на внешние изменения в социальном положении и статусе.
Первые три главы готовят читателя к погружению в описание жизни в концентрационном лагере. Они нужны, чтобы человек, впервые сталкивающийся с описанием жестокой реальности, не захлебнулся в ужасе описываемого опыта, а использовал здравый рассудок и ориентиры размышления, которым автор сохраняет приверженность на протяжении всего текста. Беттельхейм препарирует реальность концлагеря с дотошностью хирурга, описывающего как все особенности поведения больного, которые привели его к тяжелому заболеванию, так и специфику среды, в которой это заболевание прогрессировало. Текст можно воспринимать как эмоционально отстраненный. Автор не пытается эмоционально захватить и заразить читателя ужасом происходящего. Он констатирует детали, необходимые для понимания всей психической динамики, которую проходил любой человек в концентрационном лагере, будь то заключенный, надсмотрщик или даже директор. Сама атмосфера лагерей смерти пропитывала всех его обитателей, как особенным запахом, специфическим психологическим поведением в отношении себя и друг друга, делала поведение и реакции соответствующими условиям жизни и работы в нем.
В четвертой главе описывается переход к наблюдению за людьми в условиях концентрационного лагеря. Беттельхейм обосновывает попытки понять психологические процессы, изучая заключенных, как пример внутренней защиты от давления экстремальных обстоятельств. Использование собственных ментальных навыков: удержания внимания, активного слушания, сбора и запоминания информации, наблюдение за поведением и словами других людей, заключенных, охранников, администрации лагеря, – стало для автора способом сохранения собственной психической адекватности и целостности. Для нас его размышления не только позволяют воссоздать портрет ужасной эпохи, но и дают возможность получить глубокий анализ психологических механизмов, которые ее создали и поддерживали внутри отдельных людей и во взаимодействии масс.
Вторая часть книги полностью посвящена человеку в лагере: его чувствам, мыслям, поступкам. Беттельхейм фиксирует все изменения, которые начинают происходить с человеком с момента, когда он переступает порог концентрационного лагеря, до момента, когда он покидает его. Начиная с того момента, как человек попадает в условия несвободы, угрозы жизни и здоровья, условия унижения и утраты привычных форм поведения, он оказывается в ситуации острого конфликта: перед ним встает выбор способа поведения и стратегии адаптации, выбор между жизнью и самоуважением, самоуважением и сохранением чужой жизни. На человека одновременно наваливается горе от утраты привычного места в жизни, способов поддержания отношений, устойчивых связей его мира. В то же время перед ним разворачивается ужас нечеловеческих изменений всех мелочей его жизни. Человек лишается идентификации, его имя меняют на лагерный номер, у него больше нет приватного пространства и времени, его место в бараке ему не принадлежит, его временем распоряжаются другие люди.