Простые вещи - стр. 28
Но это всё была наглой ложью. Мы знакомы с ней только второй год, из которых четверть мы совсем не общались, а она даже не в курсе о моей коме… Я решил не упоминать этот факт в слух, поэтому просто улыбнулся и осторожно кивнул.
– А кто тогда виноват? – вновь спросил я.
– Ну, – затянула Саша, – наверное, виноват сам Глеб… Следователи же установили, что это было самоубийство, совершённое в состоянии алкогольного опьянения.
– Значит, ты всё-таки не уверена в этом.
– Да почему!? – да потому что это прекрасно видно по твоим рассуждениям!
– Ладно. Закрыли этот вопрос. Тогда почему ты пошла в тот вечер к Глебу без нас? Мы же договаривались идти туда вместе, – я продолжал рубить правду-матку.
– Я что, на допросе?! – возмущённо спросила она. – Хватит!
Мне стало довольно приятно от мысли, что я задаю такие прямые и довольно щекотливые вопросы довольно сдержанно и без лишнего волнения. Реакция Соловьёвой была ожидаемой.
– Тебе не нравится мои вопросы?
– Просто я единственная, кто хоть как-то протянул тебе руку помощи, а ты вместо благодарности устраиваешь мне какой-то непонятный опрос. Это… Это нормально?
– Что?! Рука помощи? Ты сейчас серьёзно? – её ответы забавляли меня всё больше и больше.
Она не отвечала, пытаясь спрятаться в наступившей тишине.
– Ты случайно не знаешь, почему сегодня Фадеев не пришёл? И телефон у него выключен.
– Матвей? Да он вообще вторую неделю не появляется в лицее, с тебя пример берёт.
Фадеев всё это время не появлялся в лицее!? А вот это очень странно…
– Почему? Не знаешь?
– Понятия не имею, – коротко ответила она.
Я уставился в сторону своего коктейля, который очень гармонично разбавлял скучный цвет древесины нашего столика. В моей голове снова и снова возвращался один и тот же вопрос. Почему Матвей всё это время врал мне? Да и вообще, где он сейчас?
– Серб, – вернула меня в реальность Соловьёва.
– А? Что?
– Всё в порядке?
– А тебе есть до этого хоть какое-то дело? – на удивление, грубо ответил я.
Она приоткрыла рот и уставилась на меня своими большими глазами, в которых читалось недопонимание от сложившейся ситуации.
– Саш, зачем ты меня сюда пригласила? Я ведь прекрасно понимаю, что ты ко мне не относишься так, как хочешь мне это показать. Тебя никогда не было до меня дела. И я уверен, что на пару ты опаздывала специально, чтобы пересечься со мной. Тебе что-то нужно. Что-то определённое…
Я сумел в себе найти силы, что посмотреть ей прямо в глаза и понял, что разочарование всё-таки было не от того, что я веду себя так грубо, а от того, что я сумел разоблачить её безразличие. Тем не менее, она периодически их прятала, отводя свой одновременно красивый и пустой взгляд куда-то в сторону. Соловьёву мучила совесть.
– Почему ты не пришла в тот вечер?
– Ты всё ещё про тот вечер у Глеба?
– Да к чёрту его. Я про наше несостоявшееся свидание. Прошлой весной.
– Какое? – то ли прикидывалась, то ли действительно не понимала моя собеседница.
– После которого меня сбила машина, а потом я впал в кому.
Она продолжала виновато молчать.
– Кома? – переспросила Саша.
– Да.
– А ты уверен, что она вообще заканчивалась? – этот вопрос сумел завести мои размышления в тупик.
Как она вообще только додумалась до такого вопроса?
– Что ты несёшь? Я тебя не понимаю…
– Ладно. Этот разговор уже давно перешёл в неизлечимую стадию, Серб.