Простые девичьи тайны - стр. 16

–Интересно!– удивилась я.

– Да, ничего интересного!– улыбнулся отец Михаил, показав прекрасные белые зубы,– Мы с тобой о ерунде говорим, мелочах житейских. Но уже хорошо, что ты отвлеклась и плакать перестала. Ну, так что, друзья?

Отец Михаил протянул мне большую мягкую руку. Я неуклюже пожала и спросила:

–Я думала, у священников только благословение брать надо.

–Права! Права! Молодец!– закивал батюшка,– А умеешь ты его брать?

Я неуверенно покрутила головой.

–Ничего! Захочешь, научу!

Отец Михаил стал навещать меня почти каждый день. Заходил не надолго, минут на десять. Но всегда приносил улыбку, фрукты и праздничное настроение. Медсестры шутили, что фрукты отца Михаила чудодейственные. От них быстрей стали заживать раны. И я пошла на поправку. Действительно, даже скромное яблочко от батюшки благоухало мне чем-то необыкновенным. Оно было из другого мира, полного тайн, и… солнца. Того самого, о котором отец Михаил говорил в первую нашу встречу. Это таинственное солнце приходит в душу и полностью ее преображает. Мне часто хотелось расспросить батюшку о вере, о церкви, но стеснялась слишком отнимать у него время.

С тех пор, как странный человек вошел в нашу палату, я, сама не знаю почему, перестала плакать по Сергею. Он уже не казался мне сосредоточием всех надежд на будущее. И я согласилась с Розой, сказавшей мне как-то:

–Твой бывший начальник не единственный мужчина на земле!

Согласилась, но в душе перефразировала:

«Сергей, не единственный добрый человек на земле!».

Встретив отца Михаила, я вдруг поняла, почему влюбилась в начальника, обыкновенного, по большому счету, человека. Он покорил меня не красотой, а добротой! Вот что я искала в жизни. Добро, во всех его проявлениях. Разочарование в Сергее, стало моим разочарованием в мире. Но в этот страшный момент, мир протянул мне руку помощи. И я только начинала осознавать, что это действие не какого-то неопределенного понятия, как мир, судьба. Что руку помощи протянул мне Бог.

Я ничего не знала о Боге. И вряд ли стала бы его искать, если бы он сам не вышел мне на встречу.

Отец Михаил не заходил три дня, и я стала волноваться. Жалела, что не попросила у Вали его мобильный, когда она выписывалась. Может, я ему надоела? Может, не то сказала? Может, помощь нужнее другой болящей?

Но на четвертый день все разъяснилось.

В палату вошла совсем юная девушка, лет шестнадцати и спросила:

–Кто Дарья?

–Здесь! – отозвалась я.

Девушка широко улыбнулась и стала очень похожа на отца Михаила.

–Я к вам! Зовут меня Александра, можно, Саша. Я дочь отца Михаила.

–Я так рада с тобой познакомится!– засуетилась я,– Можно, на ты?

Она кивнула.

–Присаживайся! Что с батюшкой?

–Он приболел. Ничего серьезного. Простуда. Волновался за вас…, тебя. Вот, апельсинов передал!

Я радостно прижала к себе благоухающий цитрусом подарок.

–Спасибо, что зашла! А я и не знала, что у батюшки дочь есть!

– Ну, отец – не монах! Приходской священник. Больничный ваш. Мы живем недалеко, в пятиэтажке. И еще у меня два брата. Младшему семь лет.

–Надо же!– удивилась я,– Думала у всех батюшек обязательно есть дом, хозяйство. А вы в квартире живете. Знаю, какая в пятиэтажках теснота.

–И не говори! – вздохнула Саша, – тесно, как в скворечнике. И вообще, мне тесно в городе. Но отец доволен. Это квартира его родителей. Он и нас учит быть довольными, что не послали в деревню, в разрушенном домике жить, разрушенный храм восстанавливать. А если Бог этого не послал, значит нам не по силам. Папа радуется и нашей квартире, и новенькой церкви.