Простушка для Генерального - стр. 4

Придется запечатать этой несносной девице жало, чтобы не жужжала, иначе… иначе…

Проклятье!

Платье пчелки меня не спасло, все равно пришлось ехать с Тарановым на собрание богачей. Что я там буду делать? Они же будут надо мной насмехаться.

Когда я узнала, куда меня повезет начальник, то рухнула, как подкошенная. Лучше бы я провела этот вечер в своей кладовой, в окружении полюбившихся вещей. Пришлось надеть нелепый наряд, чтобы он меня отшил, но не сработало. Откуда мне было знать, что в его кабинете висит новенький с биркой наряд.

Грубить боссу я не планировала. Оно само как–то вышло. Я ехала в машине и словно слышала его мысли: тупая девка, но на одну ночь сгодится.

Нужно быть Анфисой Голик, чтобы по–настоящему его заинтересовать. Увы, я такими выдающимися данными не обладаю.

Кирилл Игоревич скользит по моей груди взглядом. Это платье слишком открыто, в стиле Фисы Голой, и лифчик под него, конечно, не наденешь. Нетрудно ведь догадаться, что оно было предназначено стать Голик нарядом на вечер, если бы не их ссора.

Поправляю бретельки и смотрю под ноги, чтобы не свалиться с высоченных каблуков.

Таранов заводит меня в огромный зал, где красиво одетые люди ведут тихие неспешные разговоры, запивая слова шампанским.

Официанты в белых смокингах и перчатках услужливо подливают газированное вино в опустошенные бокалы и предлагают маленькие бутерброды с икрой, буквально на один зуб.

Эх, а ещё миллиардеры! Хлеба и икры пожалели. Поэтому их никто не ест. Все только напиваются.

– Молчать и улыбаться, – шепчет мне босс на ухо, обдавая горячим дыханием.

Возле нас останавливается официант с подносом, и я тянусь к бокалу, чтобы занять руки. Пить его не планировала, не люблю алкоголь.

– Это лишнее, – шипит босс. – Если ты трезвая несешь чушь, то что будет, когда напьёшься?

– Я не напьюсь.

– Вот и не трогай ничего здесь. Вообще ни–че–го!

В глазах защипало. Он думал, что я актриса, а я оказалась обычной кладовщицей. Теперь он пожалел, что взял с собой на вечеринку и стыдится меня. Как будто у меня на лбу написано: деревенская простушка, которая впервые в высшем обществе.

– Где здесь туалет? – спрашиваю жалобно. Тушь вот–вот потечёт, надо бы найти рукомойник.

– Господи, Лена, мы только пришли, а ты уже ищешь клозет. Потерпи, пожалуйста. Или у тебя живот прихватило? – очаровательно улыбаясь кому–то и приветливо махая рукой, цедит босс.

Да чтоб у тебя понос начался от черной икры, которую ты не разрешаешь мне попробовать! – в сердцах желаю ему мысленно.

И вот я здесь, среди сверкающих бриллиантами и жемчугом светских девушек.

Деревенщина, случайно попавшая на чужой бал.

Стою соляным столбом и мечтаю, чтобы все это поскорее закончилось.

И только в сказке мною мог бы заинтересоваться прекрасный принц. А в реальности я получаю кучу насмешек и запрет трогать ценные вещи и еду.

– Лена, улыбайся, – слышу грозный рык, – к нам идёт продюсер Апрельский с супругой.

Смаргиваю слезы и натягиваю на лицо улыбку.

Я ни разу не актриса, поэтому получилось жутко искусственно.

Кирилл Игоревич недовольно щёлкает языком и переключается на Апрельского. Про этого толстосума в стенах нашей киностудии много чего говорят. Говорят, что у них с женой открытый брак, и они позволяют себе заводить шашни с молодыми любовниками и любовницами. Оба в возрасте, а туда ж ещё лезут.