Простить нельзя расстаться - стр. 20
Отсутствие телефона не слишком огорчило. Кому звонить? Родители не поддерживали с ней связи, так и не простив случившееся двенадцать лет назад. Возможно, вернись беспутная дочь в дом, покайся, попади под полный их контроль — пожалели бы. А так! Устроилась лучше многих путёвых. Разве таких прощают? Хозяина беспокоить она бы не решилась, Марика пугать — тем более. Оставались хозяйка и Муза — кто-то из них отправил Дашу в больницу. С этими говорить даже в бодром состоянии выше её сил, а уж в полуживом...
Добрела до окна. Подоконник располагался на уровне плеч, а стёкла до середины закрывала белая плёнка, так что разглядеть можно было лишь чистое небо и верхушку растущей неподалёку берёзы. Ветки её недавно оперились, глянцевые листочки ещё не успели заполнить крону, полупрозрачная, она лучилась оптимизмом.
Даша стояла, ухватившись обеими руками за подоконник, и вглядывалась в небо, будто там можно было найти ответы на копошащиеся в голове вопросы — путанные и тревожные. Вздрогнула, услышав щелчок замка, резко обернулась и едва не упала — комната снова превратилась в карусель.
— Здравствуйте, больная, — послышался то ли низкий женский, то ли высокий мужской голос.
Уже через секунду уверенные руки подхватили готовую упасть девушку. Она, сделав усилие, сосредоточилась и разглядела обнимающую её обладательницу пышных форм, крашенных в рубиновый цвет коротких волос и чёрных усиков.
— Что-то я не... — бормотала Даша, — кружится всё.
— Вот так, милая, осторожно, — женщина помогла дойти до кровати и улечься. На ней был форменный костюм сиреневого цвета, на кармашке болтался прицепленный блестящей прищепкой бейджик. Прочитать Даша успела только имя: Эльвира Васильевна.
Эльвира Васильевна открыла тумбочку и выхватила из её недр пластиковую бутылочку. Пациентка с благодарностью приняла воду, сделала несколько глотков — как раз вовремя, её мутило от насыщенного цветочного аромата, окутавшего всё вокруг.
— Я твой лечащий врач, — сообщила толстуха и, достав складной стул из-за тумбочки, уселась рядом.
Стул пугливо захрустел под тяжестью объёмного тела, но выдержал. Сладкий аромат отступил.
— Под матрасом лежит пульт, можешь приподняться, так будет удобнее.
Выудив закутанную в плёнку чёрную пластину, Эльвира Захаровна, нажала на самую большую кнопку в центре. Кровать послушно приподнялась, теперь Даша полусидела. Она пошевелила губами, беззвучно поблагодарив, и приготовилась слушать. Доктор не спешила начать разговор — углубилась в записи на планшете.
Нетрудно было догадаться, что клиника недешёвая. Как её угораздило здесь оказаться, Дарья не помнила, и это её беспокоило больше всего, если не считать мерзкого самочувствия. Эльвира Васильевна внесла в электронную карту дату и отложила планшет.
— Итак, больная, какие жалобы?
— Что со мной? — Чёрные, довольно густые брови докторши взметнулись, словно вопрос поразил её своей неуместностью. Даша поспешила уточнить: — Я ничего не помню. Меня "скорая" сюда привезла?
— Это первый припадок? — не отвечая, доктор снова отвлеклась на планшет, что-то туда записывая.
— Припадок? — Даша приподнялась, вцепившись в края кровати. — Чего?
— Значит, первый, — кивнула Эльвира Васильевна с довольным видом. — Это радует. Надеюсь, случай не запущенный.