Прости за любовь - стр. 45

Мою кружку и ставлю её на полку сохнуть.

– Я что-то очень устала сегодня. Идём спать? Завтра рано вставать.

*********

Посещение учреждений, подобных этому, – дело не из приятных.

Помню свой первый визит. Что чувствовала, что ощущала. В каком шоке тогда была.

Сейчас я куда спокойнее. Действия сотрудников тюрьмы уже не вызывают вопросов, потому что я в курсе: у них здесь есть свой определённый порядок. Досмотр и так далее.

Тут имеются жёсткие правила, которые необходимо чётко соблюдать. Касается это не только заключённых, но и тех, кто приходит их навещать…

Горько осознавать, но отец, оказавшись за решёткой, обозлился лишь сильнее, ведь именно меня, предательницу, он винит в произошедшем. Считает, что его ареста не случилось бы, если бы я вышла замуж за Горозию четыре года назад.

Смешно.

Люди, возжелавшие воткнуть нож в спину, рано или поздно перешли бы от мыслей к действиям. Нашли бы повод. А учитывая тот факт, что они хотели заполучить бизнес отца, так тем более.

– Зачем пришла? – присаживаясь напротив, интересуется он холодно.

– Навестить тебя, – отвечаю я тихо.

Внимательно друг друга рассматриваем.

– Ты плохо выглядишь, пап.

Ещё сильнее похудел. Зарос.

– Зато ты цветёшь и пахнешь. Зачем так наряжаться в тюрьму? – хмуро оценивает мой внешний вид.

К слову, я не наряжалась. На мне обыкновенное летнее платье.

– Всё больше на мать похожа. Такая же, – выплёвывает с презрением, вкладывая в это определение все возможные оскорбления.

– У тебя что-то болит?

Меня тревожит его кашель.

– Не твоего ума дело. Что там с Зарецким? Не отправился ещё старый козёл в мир иной?

– Нет, но ему стало хуже. Лежит. Почти не ест. Никого не узнаёт. Толком ничего не помнит.

– Как удобно, когда у тебя херова тонна грехов за спиной, – скалится.

– Я привезла тебе кое-что. Обещали после осмотра передать.

– Мне ничего от тебя не нужно, – бросает сердито.

Обиженно поджимаю губы, но всё же сдерживаюсь и не позволяю себе дать слабину.

– Не веди себя так со мной, пожалуйста.

– Чего ты ждала? Пустила мою жизнь под откос, а теперь сидишь изображаешь сострадание?

– В том, что ты здесь, нет моей вины, – решительно озвучиваю вслух.

– Да ты что? – прищуривается, не по-доброму усмехнувшись.

– Не я вела чёрную бухгалтерию. Не я слепо доверяла своему бизнеспартнёру! – вырывается непроизвольно.

– Связала мне руки своей непроходимой тупостью! Будь ты умнее и хитрее, я бы не оказался здесь! Не потерял бы свой бизнес! – орёт, хлопнув ладонью по столу.

Вздрагиваю.

– А ну тихо, – делает замечание конвоир, присутствующий при нашей встрече.

– Ты правда так считаешь? – моя очередь усмехнуться.

– Дура! Сбежала, думая только о себе! – выплёвывает яростно.

– Да. А знаешь почему? Потому что тебе было плевать на меня, на мои чувства и желания.

– Чувства и желания, – кривится.

– Ты предпочёл не слышать. Действовать в своих интересах. Исключительно так, как считал нужным.

– Ты сама во всём виновата!

– Эти люди бросили меня на дороге, когда случился приступ.

– Речь сейчас, чёрт дери, не о них! А о тебе! Из-за тебя начался тот скандал! Ты, мать твою, опозорила нашу семью, связавшись не пойми с кем!

– Ну ясно, нашёл крайнюю, – поднимаюсь с лавки.

– Я столько лет угробил на твоё воспитание и что по итогу получил взамен?

Его излюбленный монолог. Что ж… Напрасно я думала, что однажды его отношение ко мне изменится. Начинаю сомневаться в том, что это вообще когда-нибудь произойдёт.