Прости меня, Луна (3 книга) - стр. 11
- Долго еще стоять? – заныл напарник молодого охотника. – И чего принялись пожарище разглядывать, будто невидаль? Вот когда храм Багуш-Пальских горел и восковые статуи от жара на бок заваливались, точно живые, было интересно. А тут черная пыль одна…
- Брось кабана, Миклуш, - откликнулся дядька Прун, присаживаясь на корточки. - Здесь творится что-то неладное. Сам посмотри.
Кабан тяжело опустился на траву. Пух с потревоженных метелок, словно легкий дым, понесло по ветру.
Корхель, сбросив тут же у туши заплечный мешок, поспешил следом за товарищами.
Дядька Прун крутил в руках оплавившийся кусок металла.
- Ишь ты… Никак серебро? – Корхель, вытирая головным платком вспотевшее лицо, наклонился ниже. Тонкие волосы, похожие на пожухлую бесцветную траву, прилипли к загорелому лбу.
С той стороны, где столпились охотники, от низа и до самой макушки горки шла тонкая расщелина. Поковыряв пальцем у ее основания, Прун вытащил на свет еще один слиток.
- Никак мы клад нашли? – Корхель живо представил, сколько сокровищ может быть скрыто под тонким настом. – Видать, потому молния и шарахнула, обойдя стороной высокие ели, что злата и серебра здесь закопано немерено?
- Надо в деревню бежать, - молодой охотник, будто скаковой конь, готовый тут же взять старт, гарцевал на месте. – За ломами и лопатами.
- И телегу хорошо бы пригнать, - кивнул Миклуш, не в силах оторвать взгляд от пары слитков, что лежали на ладони у дядьки.
- Погодьте суетиться, - Прун, распрямившись, пнул носком стоптанного сапога расщелину. – Может и нет никакого клада. Так, две монетки затерялись. Надо бы наверху посмотреть, там, кажись, щель расходится…
Все проводили глазами змейку расщелины, которая по мере приближения к макушке горы неумолимо утолщалась.
- Так я гляну, - Корхель, не дожидаясь одобрения, полез наверх. Никто и опомниться не успел, как земля под его ногами загудела, и долговязый охотник рухнул куда-то вниз. Горка оказалась полой.
- Кор? Кор, ты живой? – как только камни перестали шуршать, а поднятая в воздух пыль улеглась, молодой подполз к зияющему провалу на брюхе. – Кор?!
- Ну, что там, не тяни… – дядька Прун и сидящий у его ног испуганный Миклуш тянули шеи, пытаясь заглянуть за край обвала.
- Там гроб, кажись. Огромный…
- Гроб? А Корхель где?
- На крышке лежит.
- Жив? Жив хоть? Дубина стоеросовая, не молчи! – терпения у старика не хватало, но и желания повисеть на краю обрыва и рассмотреть все собственными глазами тоже не возникало.
- Не з-з-знаю, - молодой сглотнул. – Но, кажись, та крышка тоже из серебра. И она треснула…
- Подмога нужна, - Миклуш поднялся на дрожащие ноги. - Я до деревни сбегаю.
- Веревки захвати. И побольше! – дядька Прун проводил глазами пошатывающегося охотника, ломанувшегося через кусты. - «Эх, надо было молодого послать. Он посноровистее».
- Ну что? – Прошел час. Старик сидел, облокотившись о ствол дерева, молодой продолжал лежать на брюхе у ямы. – Корхель так и не шевелится?
- Кажись, сильно башкой стукнулся и сознание потерял, - вздохнул дозорный, - или вовсе помер. Высота не так, чтобы большая, но ежели головой об угол… то…
Договаривать не стал. Невезучий Корхель лишь год назад женился и теперь дожидался рождения первенца. Представлять, как будет убиваться Зденка в случае смерти мужа, было страшно.