Прости, мама, я дизайнер - стр. 17
Поначалу я только печатал фотографии и обслуживал лабораторию. И, о господи, чего я только не видел. По совершенно неведомым для меня причинам просто орава людей считает, что, если ты отнёс в печать фото, никто их не смотрит. Хотя каждая фотография проходит через оператора, который при необходимости настраивает цвет снимку или меняет ему яркость. Что только не трахалось на этих снимках! Или не гуляло голым. Брррр.
Так же именно на этой работе я понял, насколько субъективно восприятие цвета. Откорректируешь фото, к тебе приходят и говорят: «Чего вы меня таким красным сделали? Исправьте».
У всех своё представление о том, как выглядит здоровый цвет кожи, у кого-то желтоватая, у кого-то красноватая, у кого-то даже зеленоватая. Или же, что так же имеет место быть, глаза людей по-разному видят цветовые оттенки.
На этой работе произошёл очень важный эпизод. Стоило только устроиться оператором фотопечати, как мне написали бывшие коллеги из журнала «Выбирай» и предложили поработать дизайнером/верстальщиком в новой студии полиграфии и дизайна. С отличными перспективами, сложными интересными проектами, под крылом опытного арт-директора. И всё это ещё за 26 тысяч рублей в месяц. На тот момент это были просто колоссальные деньги. И при условии, что оператором я больше 10 тысяч не поднимал.
Я чуть ли не рыдал, глядя на их прекрасную студию, которая выглядела как в рекламных журналах про мир будущего. Но отказался. А причина была в Венедикте Петровиче, техническом директоре «Фотосафари-центра». Он срочно брал меня себе на замену, ведь у этого мужика вот-вот должна была родиться дочь. И если бы я ушёл, то, если честно, не знаю, как он бы с этой ситуацией справился.
Спустя несколько лет я буду часто вспоминать этот выбор и осознавать, что, отказавшись от этой работы, я очень много потерял. Эта контора вскоре сделает много крутых диджитал-проектов. И скорее всего в IT я бы попал на несколько лет раньше. Но, как сказал один мой друг, тогда бы ты не остался человеком. Я не очень люблю эту фразу, если честно, уж больно пафосно звучит. Но, как выяснится, она достаточно точно передаёт суть. И как станет ясно гораздо позже, оставаться человеком – это всегда лучше, для тебя же самого.
Долго горевать мне не дали. Так, ВНЕЗАПНО выяснилось, если ты конспектируешь какие-то процессы, то достаточно быстро вникаешь в их суть. Другими словами, я стал быстро выполнять работу по печати, и, замечая, как я пинаю балду, руководство стало подкидывать мне заказы по ретуши, а затем и по вёрстке журнала «Дневник путешественника».
Время летело незаметно. Я и сам увлёкся фотографией, начал снимать на неплохой плёночный фотоаппарат. И, так как у меня был доступ к аппаратуре, сам себе бесплатно проявлял пленку. В конторе я пропадал с 9 утра до 9 вечера нон-стопом. Поучаствовал в студийной съёмке и выставках. В общем, собрал весь опыт, который только был. И чем больше работал, тем больше ощущал, что отбитое университетом желание быть дизайнером начинает просыпаться. В «Фотосафари» было много собственной раздатки в виде флаеров, буклетов, книг, которую так же делал я. И чёрт возьми, мне это нравилось всё больше. Во мне стал просыпаться дизайнер. Но также была и другая причина. В данной конторе я буквально жил и не заметил, как быстро пролетело полгода. При этом денег, несмотря на мои дичайшие переработки, что-то как-то не прибавилось. Приглядевшись к фотографам, что приходили на печать, вообще ко всем, кто крутился в этой сфере, увидел: деньги тут поднимают единицы, остальные занимаются этим, потому что, блин, это жутко интересно. И это, безусловно, правда, увлекает на раз. В течение всего времени, пока я был трудоустроен, мне казалось, что со своей девушкой и с друзьями я виделся дважды: в день, когда устроился, и в день, когда уволился из «Фотосафари-центра».