Простая просьба - стр. 12

У всех есть секреты, говаривала моя мать. Не очень-то полезно говорить такое дочери, если хочешь вырастить ее здоровым человеком, который сможет выстраивать здоровые отношения с другими здоровыми людьми. Но у мамы, безусловно, были свои резоны.

Через четыре дня после смерти отца, а мне тогда было восемнадцать, в нашу дверь постучал какой-то незнакомец. Мать выглянула в окно и сказала: “Стефани! Смотри, твой отец”.

Я слышала выражение “обезуметь от горя”, но мама была вполне в своем уме. Конечно, у нее сердце разрывалось по моему отцу. Они очень любили друг друга. Во всяком случае, насколько я знала.

Наверное, мы с матерью еще не верили по-настоящему, что папы больше нет. Он много путешествовал, и с того дня, как его во время партии в гольф (недалеко от нашего дома в прелестном пригороде Цинциннати) сразил инфаркт, нам казалось, что он просто в командировке. Он был заместителем директора в фармацевтической компании и ездил на конференции и встречи по всей стране.

Ну ладно; на самом деле моя мать имела в виду: “Смотри. Вот твой отец, когда ему было двадцать четыре. В год, когда мы поженились”.

Я выглянула в окно.

Молодой человек, стоявший на нашем крыльце, был женихом со свадебного фото моих родителей.

Я никогда его раньше не видела, хотя у меня возникло чувство, что я всю свою жизнь смотрела на него каждый день. Да так оно и было. Он присутствовал в моей жизни во взятой в рамку фотографии на пыльном пианино.

Единственное отличие состояло в том, что незнакомец был в джинсах и джинсовой куртке, а не в белом смокинге, и темные волосы стильно подстрижены, а не зализаны назад, “под Элвиса”, как у папы на свадебной фотографии.

Мама сказала: “Пригласи его войти”. Я не могла отвести глаз от симпатичного парня. Мой отец был красивым – до того, как его изменили разъезды, выпивка и аэропортовская еда.

Мама сказала молодому человеку: “Постойте здесь. Ничего не говорите”. Схватила с пианино свадебное фото и вручила юноше. Он уставился на фотографию; на его лице отразилось изумление. Потом парень громко рассмеялся. Мы все рассмеялись.

– Думаю, тест на ДНК нам можно не делать, – сказал он.

Его звали Крис. Он жил в Висконсине, в Мэдисоне. Мой папа был его отцом. Они виделись раз в полгода. Отец тогда организовывал поездку так, чтобы заехать в Висконсин и повидаться со своей второй семьей – мамой Криса и Крисом.

Крис увидел некролог моего отца в интернет-версии местной газеты. Некролог показал ему Гугл-алерт, и я подумала, что он хотел (бедный мальчик!) приглядывать за моим отцом. За своим отцом. Его мать умерла от сердечной недостаточности годом раньше. Крис в некрологе не упоминался, но мы были. И мы были – то есть мой отец был – в телефонной книге.

Тот факт, что этот красавчик – мой брат, требовал осмысления. Я все еще ждала, что он скажет, что он мой сколько-нибудь-юродный брат, который случайно очень похож на моего отца.