Простая правда - стр. 54

Он снял шляпу, показав спутанные от пота белокурые волосы:

– Кэти, как ты сегодня?

– Отлично, Сэмюэл, – ответила она. – Собираю бобы на обед.

– Хороший у вас нынче урожай.

Я слушала, стоя от них на некотором удалении. Где же любовный разговор? Или хотя бы легкое прикосновение к локтю или спине? Наверняка Сэмюэлу известно о ссоре во время шитья, наверняка пришел успокоить Кэти. Я не знала, так ли в их мире ухаживают за девушкой. Возможно, Сэмюэл сдерживался в моем присутствии. Или же этим двум молодым людям действительно нечего сказать друг другу – нечто странное, если они вместе сделали ребенка.

– Там что-то доставили, – сказал Сэмюэл. – Наверное, стоит взглянуть.

А-а, вот это больше похоже на правду – какой-то сюрприз. Я подняла глаза, ожидая ответа Кэти, и поняла, что Сэмюэл обращается ко мне, а не к ней.

– Доставили мне? Никто даже не знает, что я здесь.

– Посылка на переднем дворе, – пожал плечами Сэмюэл.

– Что ж, хорошо. – Я улыбнулась Кэти. – Пойдем посмотрим, что на этот раз прислал мой тайный поклонник.

Сэмюэл повернулся и приобнял Кэти за плечи, чтобы отвести к дому. Идя вслед за ними, я увидела, как Кэти очень осторожно, очень медленно выскользнула из его объятия.

На утоптанной земле перед амбаром стояла приземистая картонная коробка.

– Ее привезли из полиции, – сказал Сэмюэл, уставившись на закрытую коробку с таким видом, словно там притаилась гремучая змея.

Я прикинула вес коробки. Документов от прокурора было гораздо меньше, чем в моих прежних делах, – в этой небольшой коробке содержалось все собранное полицией вплоть до данного момента. Но опять же для очевидного случая не требуется много доказательств.

– Что это? – спросила Кэти.

Она стояла рядом с Сэмюэлом все с тем же милым, немного смущенным выражением лица.

– Это от стороны обвинения, – ответила я. – Свидетельства того, что ты убила своего ребенка.

Два часа спустя я сидела, обложившись показаниями, документами и отчетами, не найдя ничего, что представляло бы мою клиентку в выгодном свете. В деле были изъяны: к примеру, еще не успели провести тест ДНК, который доказал бы, что Кэти – мать ребенка, а факт недоношенности плода вызывал сомнение в его способности выжить вне матки. Но в основном подавляющая доля свидетельств указывала на Кэти. Она была на месте преступления, ее признали женщиной, недавно родившей, ее кровь обнаружили даже на теле мертвого младенца. Та скрытность, с которой она рожала ребенка, делала нелепым предположение о том, что кто-то другой пришел и убил его. С другой стороны, это давало-таки повод для обвинения: если женщина так настойчиво пытается скрыть акт рождения, то, вероятно, пойдет на многое, чтобы скрыть результат этого акта. Что оставляло открытым вопрос о том, была ли Кэти в здравом уме, когда совершала преступление.

Первое, что мне надлежало сделать, – подать ходатайство в другие службы, помимо юрисконсульта. Суд мог оплатить профессионального психиатра, который с гораздо меньшей вероятностью, чем я, мог бы заняться Кэти на общественных началах. И чем скорее я напишу ходатайство, тем скорее получу результаты.

Выбравшись из кровати, я опустилась на колени, чтобы достать из-под нее свой ноутбук. Гладкий черный корпус, напичканный современными технологиями и синтетическими материалами, скользнул по отполированному деревянному полу. Я положила его на кровать, откинула крышку компьютера и нажала кнопку запуска.