Простая история - стр. 3

В их с бабушкой прошлом слишком много тайн. И я приехала сюда разгадать секреты, которые моя бабушка похоронила сорок лет назад.

Я вошла в кабинет, ощущая, как мир неожиданно сжался до крошечных размеров. Только я, Садковский и входящий следом за мной Анатолий, шаги которого я отчетливо слышала в промежутках между сердечными ударами, звучавших в моей голове как звон колокола.

Казалось, будто именно сейчас будет решаться моя судьба. Но стоило мне приблизиться к Федору Генриховичу, как ничего не изменилось. Мир не перевернулся с ног на голову, пол подо мной не треснул напополам. Ничего. Разве что пульс участился, да кровь беспрерывно стучала в висках.

– Добрый день, Василина, – сказал мужчина, которого назвать дедушкой у меня едва ли повернулся бы язык. Он поднялся из глубокого кресла, стоявшего подле антикварного столика. Отложив книгу, Садковский улыбнулся мне.

– Добрый день, – чуть взволнованным голосом произнесла я, не веря, что передо мной стоит Федор Генрихович.

Если бы я не видела его фотографий, то усомнилась в правде. Но это была правда – Садковский для своих семидесяти лет выглядел превосходно. Высокий, подтянутый мужчина, с посеребренными висками и тонкой сеточкой морщин в уголках глубоких внимательных глаз.

За многие годы, что он работал хирургом, Садковский сумел каким-то чудом не только создать собственную империю, принесшую баснословный доход его семье, но и прославил свое имя. Лучший микрохирург страны. Человек с большой буквы. И вот он, буквально живая легенда, стоял передо мной, улыбался и, возможно, был моим дедушкой.

– Проходи, Василина. Ты, наверное, устала с дороги?

Сглотнув, я приблизилась к мужчине.

– Присаживайся, – сказал он, указав на второе кресло, которое я не сразу-то и заметила. Впрочем, я ничего не замечала вокруг себя, но оцепенение потихоньку спадало. Чуть оглядевшись, я увидела вокруг себя просторный светлый кабинет, обставленный винтажной мебелью, высокими шкафами со множеством книг и картинами, висящими на всех стенах вокруг нас.

Кажется, Федор Генрихович любит живопись.

– Анатолий, скажи, чтобы нам принесли чай. Ты же будешь чай? – Садковский обратился ко мне.

– Да, конечно, – нервно отреагировала, все еще пытаясь сложить пазл в своей голове.

– Хорошо, – ответил Анатолий и скрылся за дверьми, отставляя меня и Садковского наедине.

Тот присел в кресло, в котором сидел до моего прихода. Наши лица оказались на одном уровне, и я наконец-то смогла разглядеть его вблизи. Казалось, будто вот-вот в мозгу должна сработать какая-то лампочка. Некий маячок, который подскажет, верны ли мои догадки или я тычу пальцем в небо, но, глядя на Федора Генриховича, так и не получила подсказок.

О том, что он может быть моим дедушкой, я догадалась совсем недавно. Сопоставив несколько дат и историй, закрались сомнения – почему бабушка так быстро выскочила замуж за дедушку, и почему мама родилась чуть раньше положенного срока. Хотя у бабушки и дедушки могла быть и добрачная связь, результатом которой могла стать беременность, и которая заставила бы их срочно жениться, но в то время, когда мою маму предположительно зачали, бабушка как раз была вдалеке от дома.

В то самое время, когда она познакомилась с Садковским.

Но у меня нет доказательств, чтобы напрямую спросить у него правда ли это или нет. Как и то, что бабушка в жизни мне не расскажет о том, что случилось много лет назад.